Skip to content
Яндекс.Метрика

«Броня крепка, и танки наши быстры…»34

39. Нью-Йорк. Брайтон, затем Манхэттен.

«Сто двадцать баксов… Маловато за такой заказ. Но мог и вовсе сидеть на голодном пайке».

А что такое «голодный паёк», Хич знал не понаслышке.

Нельзя сказать, чтобы он занимался ломом игр и карточек исключительно ради денег. По большей части это был спортивный интерес, причудливо скрещенный с желанием насолить обществу хотя бы так. Терять-то всё равно было нечего. Жильё? Разве можно назвать жильём склад старого компьютерного барахла? Прежний хозяин уступил его за пару взломанных банковских карт, и теперь Хич пробавлялся, кроме всего прочего, сборкой дешёвых компов и ремонтом всякого электронного старья. Работа? Фирма не сказать, чтобы процветала, но приносила владельцу в среднем около сотни в день. Иногда заработка и вовсе не случалось, но… Если учесть, что за крышу над головой платить не приходилось, то на чего-нибудь пожевать и на во что-нибудь одеться вполне хватит. А что, скажите на милость, ещё нужно человеку? Может быть, не платить налоги.

Хич ещё не забыл то страшное время, когда процветавшая фирма отца разорилась за два дня. «Дефолт». Сейчас уже не помнят – или предпочитают не помнить – что это такое. Для Хича слово «дефолт» стойко ассоциировалось с полупустой квартирой, враз осунувшейся, необъяснимо постаревшей матерью, какими-то серьёзными дяденьками, выносившими из дома мебель, и двумя полицейскими, почему-то не пускавшими перепуганного мальчика в кабинет отца… Потом были холодные однокомнатные квартиры с тонкими стенами и тараканами, крикливые, грубые соседские мальчишки – такие же «цветные», как и он, но почему-то готовые в любой момент расквасить «зазнайке» нос. И делавшие это с огромным удовольствием… Потом куда-то исчезла мать. Только совсем недавно Хич, забравшись в полицейскую базу данных, узнал, куда именно. Пыталась украсть что-то съестное в супермаркете. Что случилось дальше, объяснять не нужно. Фемида обычно милостива только к тем, кто ворует миллионами, и оттого особенно сурово карает бедолаг, способных лишь на копеечное воровство. Смотри, мол, общество, как я справедлива – никакая мелочь от меня не укроется!.. Одним словом, у Хича были веские основания корчить судьбе рожи. И если удавалось «расколоть» какой-нибудь особенно хитрый код или напакостить в банковской системе, он считал такой день удачным.

«Пойду куплю пивка. Сегодня заслужил».

На этой неделе заработка, считай, не было. Последние три тысячи баксов он честно заслужил взломом навороченной игры от ставшего таким популярным РЕОЛа. Игрушка была с секретом. Да еще с каким! Заказчик, обратил внимание на предупреждение, содержавшееся в красочной вкладке-инструкции: мол, при попытке взлома или несанкционированного копирования программа не только грохнет систему на компе горе-пирата, но и обещает ему всяческие сетевые неприятности в будущем. Признаться, такое Хич видал впервые, но за дело взялся. С наскока ничего не вышло. Защиту писали профи. Тогда он завелся и решил применить последнюю «фишку» – созданную им в сети систему распределенных вычислений35. Только в отличие от широко известных проектов типа Folding@home Rosetta@home или DIMES, его система устанавливалась на компы ничего не подозревающих участников с помощью хитрого троянского «червя». Пока он ее еще ни разу не использовал для реального взлома, протестировав лишь на нескольких пробных примерах.

Заодно и комп свой обезопасит от обещанных РЕОЛом сетевых проблем. О том же, что проблемы не только с компами, а еще и со службой безопасности этой фирмы могут возникнуть у тех, на чьи компьютеры он внедрил свой эксплойт, Хич даже не думал.

Взлом этой хитрой штуковины занял четверо суток! Да и то доступно стало лишь копирование и доступ на пять уровней из десяти. На оставшихся же пяти защита стояла вообще какая-то невообразимая! Вот почему эта игра занимает столько места аж на двух HD36-дисках. Наверное, повозившись еще неделю, а то и больше, он смог бы сломать и ее, но… Но теперь он уже не был так уверен, да и заказчик хотел получить результат срочно. Было и еще кое-что… Хич не хотел работать через свою p2p-сеть слишком долго. Если фэбээровцы вышли на хотя бы на один комп, где активно считались коды доступа к игре и, «сели» на трафик, то могли проследить по логам конечного получателя результатов. А им был комп, установленный в квартире, снятой Хичем за гроши у какого-то «торчка». Неимоверно обшарпанной, но зато бывшей в радиусе действия мощного WiMax-канала.

Поэтому Хич со своим подержанным ноутбуком один (и не более, Боже упаси) раз в день, соблюдая все меры предосторожности, приезжал куда-нибудь в зону действия того же узла WiMax и с помощью пары хитрых прог устанавливал прямое соединение с тем компом. А скачав архивированный файл, возвращался на склад. И спокойно разбирался с результатами «коллективной» работы своей пиринговой сети37 за прошедшие сутки. Уже на второй такой день он понял, что выполнить всю заказанную работу не удастся. Поэтому в пятницу утром (а заказ он получил утром в понедельник) Хич позвонил заказчику, честно сказав тому, что получить доступ на уровни выше шестого он не смог. Тот возмущаться не стал, приехал и, заплатив половину обещанного гонорара – те самые три тысячи, забрал диск, с которого игру можно было беспрепятственно тиражировать на любые носители. Оплата была в общем-то, справедливая и «качать права», настаивая на большем, Хич не стал.

«Навряд ли этот мутный субъект собирается продавать пиратские копии, – подумал Хич, потягивая прохладное светлое пивко в ближайшей забегаловке. – Скорее кто-то из конкурентов «копает» под ставшую очень успешной фирму. В этом случае они не станут поручать такую задачу собственным программистам. Скорее обратятся к кому то типа меня, кто не любит на досуге болтать с ФБРовцами. Копирайты-то в нашей стране всё ещё святы, как налогообложение».

Сотовый в кармане задребезжал. Этот номер знали только два-три проверенных посредника, сплавлявших ему клиентов на лом банковских карточек или скупавших краденое. «А ведь ещё не вечер, – подумал Хич, доставая мобилу. – Если это клиента ко мне направляют, можно будет заработать не только на пиво».

– Привет, – когда он находился вне своего «дома», то не называл по телефону ни имён, ни прозвищ, ,хотя сразу узнал Сару Джейн. Она частенько «сватала» ему клиентов, готовых немало заплатить за разблокировку какого-нибудь хитрого смартфона или взлом пин-кода банковской карты. Её больше всего интересовал процент с заработанной Хичем суммы, а меньше всего – происхождение «товара».

– Где тебя носит? – сварливо проворчала она. – Давай на склад, работа есть.

Хич довольно улыбнулся. Определённо, сегодня будет недурной заработок.

Саре Джейн ни на первый, ни на второй взгляд невозможно было дать её календарные двадцать девять. Все сорок с гарантией. Оно и понятно: когда негритянская мать-одиночка воспитывает пятерых отпрысков, перебиваясь скупкой краденых карточек, на ней это отражается далеко не в лучшую сторону. Толстая, обвисшая, в старом джинсовом платье и убитых кроссовках – Хич даже удивлялся, как женщина может до такой степени забыть о своей внешности. Он-то хорошо помнил свою мать, всегда чисто и аккуратно одетую. Даже в худшие времена она не забывала постирать и тщательно выгладить ему костюм. Сара Джейн выглядела так, будто давно запамятовала, в каком году подходила к зеркалу. Но клиенты «на взлом» чаще всего обращались именно к этой неопрятной женщине. Может быть, потому, что она менее других посредников вызывала подозрение у полиции? Во всяком случае, с краденым «пластиком» она не попадалась копам ни разу.

– Припёрся наконец, – хмурый брюзгливый тон был её «визитной карточкой». – Меня дети ждут, а я должна торчать под дверью.

– Ты забыла сказать, что они плачут от голода, – поприветствовал её Хич. – Давай, что у тебя там?

– Вот, купила за две сотни, – она вынула из замызганного кармашка кредитку. – Парень, который продал её, клянётся и божится, что там не меньше пяти штук зелени.

– Что ж он её продал, а? Заплатил бы мне за лом, и мог сам попользоваться, – Хич всем своим видом выразил сомнение, лишь кинув взгляд на карточку. Новёхонькая, будто только что из банка. С такими вещицами надо быть осторожным: мало ли, полицейская подстава, например. И при попытке снять деньги тебя «свинтят тёпленьким» прямо у банкомата.

– Думаешь, ему было чем заплатить? Типичный нарк, которому на ширку не хватало, а надо было срочно. Сам знаешь.

– Не знаю, – проворчал Хич. «На иглу» он садиться не собирался ни под каким соусом, хоть и соблазняли. – Сколько тут моих?

– Сумеешь взломать – двадцать процентов твои.

– Тридцать пять.

– Четверть.

– Тридцать. И это последнее слово. Если не согласна, ищи другого ломщика. У меня и кроме тебя есть заказы. А твой «пластик» «протухнет», как только хозяин спохватится и заблокирует счет.

– Ладно, тридцать, жлоб несчастный. Работай. Вечером приду. Если с «товаром» что не так – звони. Я этому гаду всю оставшуюся жизнь испорчу.

Поковырявшись с картой на компе, где стояли проги, «заточенные» под фрикинг, он сумел-таки получить заветный пин-код. Посопротивлявшись для приличия, карточка солидного учреждения (не доморощенное изделие какого-нибудь местечкового банка) сдалась на двадцатой минуте лома. Пробив счёт (через анонимный прокси и кучу разных примочек, конечно), Хич присвистнул от удивления. Двадцать пять тысяч с небольшим хвостиком. И арест ещё не наложен – видать, хозяин пока не хватился пропажи. Такого крупного улова у него не было уже давненько. Теперь нужен банкомат. На Брайтоне его знали как облупленного, и светиться там с такой картой не стоило. Потому он сел в автобус, шедший на Манхэттен. …«Саре Джейн совсем не обязательно знать, сколько там на самом деле, – думал он, глядя на проплывающие за окном витрины магазинов. – Отдам её долю, три с половиной штуки, а остальное прикарманю. Хватит ездить на моём горбу». Хич блаженно улыбнулся мысли о новеньком мощном компе со встроенной платой WiMax и переходе на новый – безлимитный и без ограничений по скорости – тарифный план. Да, с таким оснащением он уж точно развернёт дело на широкую ногу. Но для этого надо было обналичить деньги с карточки, пока её не забанили. Незаметно перевести такую сумму безналом на свой счёт не получилось бы, а значит придется брать наличкой и делать это, используя несколько банкоматов, чтобы не вызвать подозрений по превышению лимита. Снимать чужие деньги на Манхэттене – всё равно, что ходить по минному полю. Такое с ним уже пару раз бывало: приходилось даже уносить задницу от полиции. Но в хорошо знакомых ему банкоматах никогда не водились такие суммы, а снимать надо было как можно быстрее и крупными частями. Автобус полз слишком медленно – Хич занервничал. Так недолго и в пробке застрять. Не час пик, но всё равно будет неприятно. В голову сразу полезли тревожные мысли. Уже почти почувствовав в руках двадцать с лишним тысяч, Хич не хотел их лишиться из-за того, что какой-то козёл перегородит дорогу в неположенном месте. И вышел на остановку раньше. Не грех и пройтись. Ближайший банкомат всего в паре кварталов.

 

40. Нью-Йорк. Манхэттен.

– Рон Кирби, – коротко представился спокойный молодой джентльмен совершенно неприметной, какой-то среднестатистической наружности. Это только в фильмах про секретные материалы агенты ФБР обладали лицами голливудских звёзд. На самом деле там востребованы именно такие. Неприметные.

– Очень приятно – Пол о’Нейл, – пожимая ему руку, Пол назвал ту свою фамилию, которая значилась в визе.

– Агент Кирби – мой старый друг, – довольно проговорил профессор. – Представьте себе, он был одним из лучших моих учеников. Я даже имел смелость предполагать, что он останется на кафедре, но увы…

– Я в своё время пересмотрел шпионских фильмов, – сдержанно улыбнулся Рон. – В действительности всё не так романтично.

– Охотно верю, – ответил Пол. – Простите, что отрываю вас от работы, но у меня к вам дело.

– Если вас рекомендует профессор, я отложу все свои дела ради вашего, – агент сопроводил эту фразу взглядом, в котором сквозил намёк. И Пол этот намёк понял. Перед вылетом из Москвы он запросил у коллег из «Небесного Ока» самый свежий список американских Братьев. Агент Рональд Кирби там значился во втором десятке. Честное слово, Пол не думал связываться с ФБР, но раз уж на этом настоял старый Мак’Интайр, отказываться было грешно. Да и в свете новых данных – точнее, изменения его мироощущения – помощь именно этого человека могла оказаться вовсе не лишней.

– Надеюсь, неприятностей по линии начальства это не вызовет? – поинтересовался он.

– Вся романтика моего дела заключается в том, как убедительно объяснить начальству, почему мне нужно сделать именно то, что я хочу, – Рон улыбнулся более открыто. – Остальное похоронено под тоннами бумаги.

– Бюрократия всесильна, – иронично заметил Пол. – Что ж, Рон, тогда позвольте изложить вам суть дела. Много времени это не займёт.

Много времени это действительно не заняло. Кажется, Рон отчасти уже был в курсе происходящего. Он работал в отделе, не имевшем прямого отношения к отлову хакеров, однако ухо всегда держал востро. Друзей имел немного, но там, где надо. Чего стоила, к примеру, его дружба с помощником шефа АНБ?

Вдруг Пол отчётливо ощутил, как в глубине сознания будто замелькал красный тревожный маячок. Что-то, имевшее прямое отношение к его делу, определённо происходило поблизости и требовало вмешательства.

«Ли О’Харвей?.. Нет. Наверняка нет, – думал Пол, пока Рон, подбросив профессора к дому, уверенно выруливал к Манхэттену, где располагался его офис. – Насколько я смог его прочувствовать, О’Харвей умный и очень осторожный человек. А тот, кого я чувствую сейчас, слишком беспечен для дела, которым занимается. Видно, ещё ни разу серьёзно не нарывался. Везунчик, значит. Но сегодня его везение определённо взяло выходной…»

– В моей машине нет прослушки, коллега, – всё так же ровно сказал Рон, остановившись на красный свет. – Меня предупредили о вашем приезде, но я не думал, что нам суждено встретиться так скоро.

– Скажите честно, вы пошли в ФБР по призванию, или?.., – ответил Пол, не переставая думать о своих ощущениях.

– Или, – подтвердил его невысказанную догадку агент. – К сожалению, филологи и лингвисты в наше время не обладают нужным Братству уровнем влияния на события.

– Профессор отзывался о вас очень лестно.

– Он несколько преувеличивает мои способности, – Рон ответил на почти безупречном русском. Пол только потому и заметил едва уловимый жёсткий англосаксонский акцент, что много лет жил в Москве, и считал русский вторым родным языком. – Должен признаться вам, что на первом курсе я был ярым врагом той страны, откуда вы приехали. Знаете, чем профессор переубедил меня? Четырьмя словами.

– Какими?

– Ну, для начала я должен признаться, что пытался изучать русский язык в отрыве от истории. И сразу попался на удочку к Бодуэну де Куртене, который изволил вывести происхождение самоназвания славян от латинского «sclavas» – «раб». Следовательно, думал я тогда, этот народ сам избрал свою судьбу, приняв имя «рабов». Но профессор, выслушав мои доводы, написал на листочке две пары английских слов, и попросил перевести их вслух на русский язык. Вот эти слова: «word», «Slav», «mute» и «German». И когда я перевёл – «слово» и «славянин», «немой» и «немец»… Нет, когда я сам произнёс эти слова по-русски, и вдумался в их смысл, то только тогда понял, насколько прав был профессор. Для древних славян мир разделялся на две части: «словене» – те кто способны произнести понятное слово; и «немцы» – те, кто вместо слова говорит невесть что. «Немые», в общем. Бодуэн де Куртене попросту подгонял факты под свою теорию, вместо того, чтобы заниматься обратным – подгонять теорию под факты. Или, за неимением таковых, попросту их выдумывал. Каким образом оскорбительный для себя термин восприняли все славянские народы, в частности восточные, которые ни под прямым, ни под косвенным владычеством римлян никогда не находились?38 Он не даже не дал себе труда это объяснить. Стоило мне немножко задуматься над этим, как очень многое встало на свои места. А профессор ещё больше раззадорил меня, заявив, что в пределах университетского курса я не продвинусь дальше де Куртене и его последователей-наци.

– И начал снабжать вас литературой, – Пол был слегка удивлён тематикой разговора, но переводить собеседника на «другие рельсы» пока не собирался. Интересно ведь. – Доступ к интересующей вас информации, притом, правдивой… Вот почему вы выбрали карьеру в спецслужбах?

– Ну, скажем так: это была вторая причина, – хмыкнул Рон, свернув на мост. – Мне попросту надоело читать бред, состоящий из сплошных подмен. Высокомерные типы, считавшие ниже своего достоинства как следует изучить чужую культуру, начинали оправдывать своё невежество всякими баснями, основанными лишь на случайном созвучии слов. Недостойная месть находившемуся за пределом их понимания. А я должен был эти измышления с умным видом повторять на экзаменах? Иначе было нельзя: шаг в сторону от утверждённой сверху программы – и ты без диплома. Профессор, надо сказать, сильно рисковал. Но во-первых, он никогда не боялся рисковать, а во-вторых, мой уход в ФБР отчасти его прикрыл. Дураков и полузнаек в структуры госбезопасности не берут.

– Значит, это и было вашей первой причиной?

– В общем, да.

– Насколько я понял, вы сейчас объясняете мне, почему пришли к Братству.

– Именно. Я был вашим врагом, но стал вашим другом. Теперь я хочу, чтобы остальные тоже узнали правду, какова бы она ни была.

Пол хотел было сказать, что это и есть цель Братства вообще и их обоих в частности, как почувствовал толчок.

– Рон, – сказал он, прислушиваясь к своим ощущениям. – Сразу после съезда с моста сверните направо, и дальше два квартала, к ближайшему банку.

– В чём дело? – насторожился Кирби.

– Так надо, Рон.

Агент хорошо ориентировался в иерархии Братства, и наверняка был осведомлён о степени посвящения Пола. Потому и не стал возражать. Надо – значит, надо. И аккуратно вырулил вправо. Работа есть работа.

 

41. Москва. Офис фирмы РЕОЛ.

Работа есть работа.

Сорванное совещание учредителей практически не сказалось на графике работы фирмы. Ну, погуляли лишние пару часов. Иногда это даже полезно для здоровья. Зато на следующий день Дмитрий в восемь был в офисе «как штык». Нужно было подтянуть пару небольших «хвостов»: созвониться с дистрибьютором, у которого по какой-то мистической причине начали падать продажи, и дать ценные указания парочке поставщиков программного «сырья» – группа отладчиков выловила некоторые незначительные глюки в их модулях. Остальное, как водится, накопится по ходу дня. Проклятая рутина, но без нее никуда.

Пока Дмитрий управился с первыми двумя пунктами своего дневного расписания, в блокноте появились ещё четыре. Таких же «крупных», как и первые. Бизнес держится на мелочах, но приниматься за них Дмитрий не спешил. Ему не давала покоя мысль о недавнем «теракте» в здании. Неизвестные злоумышленники, как он мельком услышал в разговоре двух охранников, всё-таки заложили бинарный «фугас», и взрывотехникам из ФСБ пришлось изрядно попотеть, чтобы обезвредить систему водоснабжения. Ну, обезвредили. Спасибо. Будете у нас на Колыме… и так далее по тексту. Другое дело, начальник СБ Коля Петровский сегодня был слишком уж молчалив. И если с кем-то разговаривал, то только с Таманским, короткими, в два-три слова, фразами. «Э, – Дмитрий оторвал взгляд от экрана своего ноутбука и устремил его на противоположную стену. А вернее, даже как бы сквозь нее. Что сопутствовало у него состоянию неожиданного зарождения важной мысли. – А не случилось ли у нас еще чего помимо закладки этой взрывоопасной хреновины?» Он поёжился. Сигнализация сигнализацией, а в таких ситуациях любая система становится уязвимой для проникновения извне. Мало ли, кто – и ради чего – мог устроить и переполох, и визит взрывников? Может, даже сама ФСБ. Эти не упускают случая всунуть свой нос куда не следует.

– Дмитрий Сергеич, – в динамике внутренней системы связи, по старинке именуемой селектором, раздался голос Таманского. – Приехали Рамдирсингх и Тайсман. Через пятнадцать минут продолжим прерванное вчера совещание.

Говорил он таким официальным тоном, что Дмитрий только укрепился в своих подозрениях.

– Постараюсь не опаздывать, – хмыкнул он. – Что, всё так плохо?

– Дим, вот голову наотруб – сам ничего понять не могу, – неожиданно – опять это «неожиданно» – признался Женька. – Австралийский коллега весь какой-то вздрюченный, будто ему на хвост наступили. «Дух» вообще не звонил. А индус заявил, что новости наоборот, хорошие, только это пока большой секрет. Вот начнётся Великое Совещание… В общем, тайны Мадридского двора, да и только.

– Не переживай. Если индус сказал, что новость хорошая, значит, это так и есть.

– Поживём – увидим.

Что-то и Женька Таманский сегодня не в настроении. Видать, тоже думает сейчас о шутке со взрывчаткой, кем она могла быть спровоцирована. И зачем.

Дмитрий посмотрел на часы. Пятнадцать минут – это немного. На экране его ноутбука красовалась несложная схемка, отражавшая потоки исходных и конечных программных продуктов. Дмитрий быстренько набил к некоторым вызвавшим вопросы блокам диаграмм Ганта текстовые пояснения и сохранил файлик, задав себе в комп «напоминалку» обязательно закончить изучение материалов после совещания. Идея была банальна – проверить, насколько окончательно собранная игра поедает машинного ресурса больше, чем отдельные модули, поставляемые субподрядными фирмами оффшорного программирования. Можно считать, что при нынешних размерах винчестеров, скорости процессоров и объёме оперативной памяти лишняя пара десятков мегабайт роли не играет, но только до тех пор, пока речь не идёт о подростках из провинции. Процентов восемьдесят компьютеров за пределами Московской области, не говоря уж о странах Африки, Азии и Латинской Америки, на рынки которых сейчас также нацеливался РЕОЛ – барахло пяти-, семи-, а то и десятилетней давности. И для них важен каждый мегабайт свободного дискового пространства. Если фирма желает распространить свою продукцию как можно шире, ей нужно думать о как можно большем количестве потенциальных пользователей. Если же оные пользователи работают на допотопных «паровозах», но очень хотят играть в игры от РЕОЛа, не нужно задирать нос и завышать системные требования. РЕОЛ, слава Богу, не входит в долю с производителями «железа», как это делают прочие «киты» игрового бизнеса.

Дмитрий был удивлён тем, что Рамдирсингх, ни дать, ни взять подслушав его мысли, выдал на-гора именно эту идею – адаптацию новых игр к маломощным компьютерам. А может, дельные мысли приходят к умным людям одновременно? Во всяком случае, Козырев даже просветлел лицом. Кое-какие идеи на этот счёт у него уже имелись, и он готов был рассказать о них хоть сейчас. Если спросят. Но индус спрашивать не торопился. Он сообщил об адаптации игр к маломощным машинам мимоходом, словно о чём-то второстепенном. Дмитрий понял: у Рамдирсингха есть идеи покруче этой. Навострил уши. И не ошибся.

– Мы ещё вернёмся к вопросу адаптации наших игр, – сказал невозмутимый индус. – Это уже чисто техническая проблема, которую можно будет решить на заключительном этапе. А сейчас предлагаю обсудить следующее. Для успеха игр уже сейчас мало одних только зрелищных интерфейсов и сложных алгоритмов. Мало даже элементов обучения. Мы должны заинтересовать наших геймеров на уровне подсознания… Прошу не пугаться, господа, речь идёт не о мифическом контроле над сознанием. Мы всего-навсего используем давно обкатанные в киноиндустрии рецепты успеха. Как выяснилось ещё в первом десятилетии этого века, от построения видеоряда и сюжета напрямую зависит коммерческий успех фильмов. Как художественных, так и мультипликационных. Активное действие, комедия, секс, стрельба, борьба добра со злом – всё это, поданное в определённой пропорции и последовательности, «цепляет» напрямую подсознание зрителя – а в нашем случае, геймера. Молодым людям и подросткам это нравится, и они будут тянуться к тому, что вызывает у них положительные эмоции или иллюзию нервного подъёма, будь то фильм или игра. Сделаем же так, чтобы наши игры…

– …вызывали привыкание? – с сомнением заметил Тайсман. Он действительно почему-то нервничал. – С точки зрения коммерческого успеха ход безусловно удачный. Но как насчёт этической стороны? Кроме того, молодёжь уже «перекушала» этих фильмов. Каждый день, по всем каналам и кинотеатрам – одно и то же. Если они будут это же самое видеть и в играх…

– Советую просмотреть статистику сборов киноновинок этого сезона, – иронично проговорил Таманский. – Как некогда шутили наши КВНщики, чем дальше в лес, тем толще партизаны.

– Именно, – Рамдирсингх едва заметно наклонил голову. – Уверен, что господин Тайсман и сам достаточно часто посещает кинотеатр или покупает диски со свежими фильмами, – тонкие улыбки Козырева и Таманского вместе с едва слышным ворчанием австралийца подтвердили – попал в десятку. – Что говорит как раз в пользу теории миссис Клейтон, которая вывела рецепт идеально успешного зрелищного проекта. Подробную информацию с цифрами вы можете просмотреть на своих компьютерах. Сценаристам следует продумать сюжеты наших новых игр таким образом, чтобы они были максимально приближены к «идеальному» рецепту. Это во-первых. А во-вторых, можно использовать психотехнологии – кстати, вполне легальные – созданные российским, увы, ныне покойным ученым Игорем Смирновым. Тем самым намного усилив обучающий эффект. И более того – возможно даже добившись для участников наших игр положительного психотерапевтического, а может быть и некоторого психосоматического эффекта. Что, естественно, сделает их более ценными для геймеров, которые зачастую пренебрегают физическими упражнениями.

– Это воздействие, разумеется, будет задокументировано в аннотации к играм? – спросил Таманский.

– Естественно, – кивнул Рамдирсингх. – Всё должно быть законно. Да ведь у нас и нет никаких противозаконных целей.

– Я согласен, – кивнул Таманский.

– Насколько реально осуществить это таким образом, чтобы было поменьше трений с властями? – Тайсман ёрзал на стуле так, будто сидел на целой россыпи канцелярских кнопок. – Я вчера вечером имел непродолжительный, но весьма неприятный разговор с руководством нашего инвестиционного фонда. Мало того, что им уже доложили о несколько необычном завершении нашего предыдущего совещания – прозвучал намёк на некие неувязки с законом. Власти Австралии намерены запретить производство и ввоз компьютерных игр с элементами психотехнологий.

«Вот почему он так дёргается, – подумал Дмитрий. – Этого ещё не хватало. Если в Австралии запретят наши игры, то вполне возможно, уплывут и австралийские денежки. Чёрт, а было бы обидно. Именно сейчас, когда мы стали получать хорошие прибыли».

– Мистер Тайсман, не нервничайте вы так, – постарался успокоить его Таманский. – Когда правительство любой страны пытается что-то запретить, это означает только одно: оно желает быть в доле с успешной фирмой. Если ваше руководство пообещает немножко увеличить отчисления в бюджет, конфликт, я уверен, будет улажен.

– Как говорят у вас в России, «свежо предание, да верится с трудом», – скептически усмехнулся Тайсман.

– Наш русский коллега прав – проблема разрешима, – кивнул Рамдирсингх. – С вашего позволения, я могу заняться этим лично.

– Что вы, – потомок эмигрантов замахал руками. – Я сегодня же вылетаю в Сидней и переговорю с руководством фонда. Думаю, мы всё уладим, хотя это и будет непросто.

– Очень хорошо. В таком случае позвольте продолжить – в развитие темы внедрения в игровые программы психотехнологий Смирнова. Помимо этого, есть и ещё один метод, который можно включить в программы наших игр… Объяснение будет долгим, и попрошу вас понять меня правильно. Дело в том, что эта технология вполне может снять ещё один отрицательный аспект долгого сидения за компьютером. Многие из наших оппонентов, узнав об этой новинке, примутся обвинять нас во всяких ужасах и манипуляциях. Потому, прежде, чем запускать новинку в серию, следует хорошо продумать, как это подать… А теперь собственно о самой технологии…

 

42. Нью-Йорк. Манхэттен.

Когда банкомат, обиженно пискнув, выдал на экран какое-то сообщение, Хич чуть не потерял сознание. Первой мыслью была паническая: всё, карту заблокировали! Надо рвать отсюда, пока копы не прихватили! Но, прочитав сообщение, облегчённо вздохнул. Ясно – в этой бронированной коробке просто кончилась наличка. Вытащив карточку из щели, Хич перешёл дорогу, свернул налево, на набережную. Пропустил вперёд одного приличного дяденьку, решившего снять со своего счёта пару сотен, и, убедившись, что претендентов на «зелень» больше нет, аккуратно залепил глазок «скрытой» камеры припасённым заранее хлебным мякишем. Старый испытанный способ – это тебе не жвачка со следами слюны, и не пластилин с чёткими отпечатками пальцев. Потом вставил карточку в щель, набрал пин-код. И, когда в недрах «гроба» уже зашуршали купюры, Хич вдруг всей кожей почувствовал на себе взгляд.

«Чёрт… Неужто попался?»

Один мгновенный взгляд в зеркальное стекло банковского здания – и Хич понял, что не ошибся. Копы. Не иначе вычислили его у первого банкомата. Или вообще сговорились с банком и владельцем карты – прижучить «вора», внушив ему чувство ложной безопасности… Увидев копов, Хич понял: ещё пара секунд, и всё.

«Чёрт бы вас побрал!..»

Полицейские не успели сделать и пары шагов к банкомату, как Хич сорвался с места. Бросив эту треклятую карточку и попрощавшись с мыслью о мощном компе и безлимитном АйТу. Только бы ноги унести. Вслед ему понеслось сакраментальное «Ни с места!», но он уже мчался к проезжей части. Чуть не угодил под колёса новенького «форда», увернулся от такси, и, провожаемый матюгами водил, перескочил через капот следующей машины. Полицейские так рисковать не стали – попросту пошли параллельным курсом, попутно связавшись по рации со своими коллегами. Хич припустил как вспугнутый заяц. По набережной долго не побегаешь. Если он хотел уйти от преследования, нужно было свернуть в сетку улиц, покрывавших Манхэттен. Тоже не джунгли, но хотя бы есть возможность для манёвра.

Ему удалось ещё раз пересечь проезжую часть – теперь он уже вилял между машинами, расходясь с ними на доли секунды во времени и на считанные сантиметры в пространстве – и нырнуть в людской поток. Теперь, если удастся хоть на минуту выпасть из поля зрения копов, можно будет самым наглым образом сесть в автобус. Но впереди по курсу уже маячила чёрно-белая полицейская машина, прокладывавшая себе путь с помощью мигалки и сирены. Хич резко свернул направо. В крохотный переулок между двумя высотными домами. Он здесь уже бывал, и знал, куда ведёт эта щель. На соседнюю улицу. Где ходили автобусы.

Там было спасение.

Но две крепкие фигуры в полицейской униформе перегородили путь к этому спасению. «Вот ведь задница, – с отчаянием подумал Хич. – Загнали, как зверя, из-за какой-то вшивой взломанной карты!..» Ему мало улыбалась перспектива провести ближайшие несколько лет за решёткой. Но ему и в страшном сне не могло присниться то, что случилось в следующие пару секунд.

Один из копов – здоровенный белый, сильно смахивавший на скандинава – ни слова не говоря, поднял руку. И Хич, пожелтев от ужаса, увидел «зрачок» пистолетного ствола, направленного ему прямо в лоб.

– Теперь налево, Рон, – сказал он. – Да, налево.

– Тут нельзя налево. Знак висит, – проворчал Кирби.

– Тогда остановите здесь. Я выйду.

– Вы полагаете, я отпущу вас одного? – агент с легкой усмешкой покосился на зеркало заднего обзора и припарковал машину рядом с жёлтым такси. – Всё-таки это мой родной город.

Пол оценил его юмор, но сейчас ему было не до словесных пикировок. Счёт, если верить чувству «потока событий», шёл уже на секунды. Он не знал того парня, которого сейчас загнали охотники Предтеч. Он знал только одно: если Предтечи кого-то приговорили, то спасти этого человека – его прямая обязанность… Охотников Пол увидел, как только они с Кирби завернули за угол. Двое полицейских. Они действительно были полицейскими, в своей обычной человеческой жизни. Но когда приходил приказ, становились беспрекословными исполнителями воли своих хозяев… Пол прибавил шагу.

– Shit, – ругнулся сквозь зубы Рон, потянувшись к табельному пистолету. – Чёрт бы их всех побрал!..

Полсекунды спустя Пол услышал то же, что и Кирби. Кто-то кого-то очень просил не убивать.

– …не вооружён! Вы не можете меня убить! – этот «кто-то» уже почти стонал.

– Поедешь с нами, – глухо проговорил охотник.

Вот это явно не входило ни в планы жертвы, ни в планы Пола и агента Кирби. Охотники не собирались банально «мочить» посреди улицы. Человека следовало под видом ареста увезти в укромное местечко, а там уже, в зависимости от ситуации, его либо передавали с рук на руки посредникам, либо уничтожали, не оставив следов.

Но сегодня у них ничего не выйдет.

Пол предоставил право первого хода своему американскому коллеге. Вряд ли удастся решить дело миром, но попытаться всё же стоит. Ведь они имеют дело с людьми. А людей при желании можно попытаться и обмануть. Единственное, что Пол сделал сразу же, как только увидел всю эту сцену – просканировал верхние слои Клубка Бытия и, заметив тянущиеся словно ниоткуда к этим двум полицейским нити воздействия, резко из оборвал. Оба здоровяка вздрогнули и именно в этот момент Рон произнес стандартную фразу:

– Агент Кирби, ФБР!

Решив пока оставить в покое свой пистолет, он точным жестом вынул из кармана удостоверение и на ходу продемонстрировал его двум копам. Вернее, двум охотникам.

– Отличная работа, – Рон окинул холодным взглядом совсем одуревшего от страха цветного парня. – Мы свяжемся с полицейским управлением, чтобы вас отметили благодарностями. Теперь мы его забираем.

– Мы его прищучили, а вы забираете? – насмешливо хмыкнул один из копов – чернявый парень, бывший немного пониже верзилы с пистолетом, но зато поплотнее. – Парни, это несерьёзно. Мы взяли его на горячем, при попытке снять деньги с краденой карточки. При чём тут федералы?

– При том, что этот джентльмен отметился в попытке взлома нашей базы данных. Так что извините, коллеги, он наш.

– Нет.

Первый коп – тот самый белобрысый здоровяк – снова вскинул пистолет. Хотя нити воздействия были оборваны, но, видимо, в подсознание уже была внедрена жесткая программа именно на подобный случай – если похитить жертву не удаётся – значит она должна умереть. На месте. Плевать на последствия, ибо так хотят те, кто приказывает. Предтечи остались верны себе – предусмотрели все возможные исходы охоты.

– Ааааа!!! – завопил задержанный, делая безуспешную попытку пройти сквозь стену.

Для Пола время растянулось, стало «перпендикулярным», когда самые важные события происходящего сейчас, а также те, которые еще только начали формироваться на каузальном плане, происходят словно одновременно. Он стал видеть как бы сразу в еще нескольких проекциях, отмечая еще только зарождающиеся даже не образы, а лишь намерения движений. И хотя он мгновенно вырубил белобрысого, его партнер оказался на редкость быстрым. Гораздо быстрее обычного полицейского! И поэтому Пол уже в прыжке ощутил, что тот нажимает на спусковой крючок своего пистолета. Но он недооценил Рона. Агент ФБР успел, видимо, пройти краткий курс подготовки оперативников Братства и поэтому тоже действовал в темпе, намного превосходящем возможности даже тренированного спортсмена. Рон выхватил пистолет на терцию39 быстрее, чем напарник белобрысого и его пуля выбила пистолет из руки здоровяка за мгновение до того, как тот успел дожать спусковой крючок. Полицейский взвыл: ему вывернуло пальцы. Но крик его захлебнулся также в самом зародыше, потому что Пол ударил еще в полете. А приземлившись, повернулся к вжавшемуся в стену парню, который успел только понять, что пришедшие ему на помощь агенты ФБР (естественно, что Пола он также считал таковым) оказались явно не людьми. Люди так двигаться не могут! Похоже, он попал, как говорится, «из котла на сковородку».

– Ты живешь не на Манхэттене? – начал разговор Рон.

Парень затравленно покачал головой – язык у него, кажется, отнялся напрочь.

– Ты взламывал в последнее время компьютерную игру фирмы РЕОЛ? – добавил Пол.

На сей раз парень кивнул обречённо.

– Ты понимаешь, что сейчас тебя могли убить? – добавил Рон.

Парень снова кивнул.

– Тогда ты пойдешь с нами, – размеренно, уже со специальным посылом в голосе произнес Пол. – И не захочешь бежать или оказать сопротивление.

Парень снова закивал. Потрясение, пережитое им, было слишком велико для нетренированного человека и дар речи к нему вернётся ещё не скоро.

– Отлично. Следуй за мной, – сказал Рон и, развернувшись, отправился к своей машине. А Пол замыкал процессию. И заодно сформировал вокруг них троих «сферу безразличия». Теперь все, включая других полицейских, которые, судя по завыванию сирен, были уже рядом, просто не обратят внимания на идущую по своим делам троицу. Так что до машины Рона они добрались без проблем. После чего тот спокойно тронулся со стоянки и, вывернув на улицу, поехал подальше от места происшествия.

 

43. Москва. Офис РЕОЛа.

– Итак, уважаемые коллеги, перейдём к самому интересному, – Рамдирсингх вывел на экран своего ноутбука интерфейс Power Point Macro40. Видимо, предполагалась демонстрация неких видеороликов. – Людям с давних времён были известны способы влияния на человеческую психику. Способы эти были разнообразны: от древнеегипетского «сэтэп-са» – гипноза – до религиозных обрядов и архитектуры с живописью. Особенно этих двух последних пунктов. Иными словами, древние жрецы – будь то египтяне, греки, индийцы или китайцы – использовали определённые зрительные образы для создания у паствы нужного им настроения. К нашему времени психология продвинулась гораздо дальше. Оказалось, не только внешнее и внутреннее убранство храмов способно оказывать психосоматическое воздействие на человека, но и иные образы. К примеру, жесты, позы. Расположение тарелок на столе. Цвет обоев или ковра. Запахи. Ну, до передачи запахов через компьютер наука ещё не дошла, – индиец сдержанно улыбнулся. – Однако, мы в силах внедрить в видеоряд наших игр тщательно отобранные психологами образы, а также жестикуляцию и позы героев. Ведь и этим «языком жестов» издавна пользуются многие люди, скажем, в бизнесе – чтобы направить мысли начальника или подчинённого в нужное русло. Лично я знал одного японца, который этим пользовался просто виртуозно. За два года он продвинулся по служебной лестнице от программиста до директора – всё благодаря умению влиять на людей. Правда, работал он в США.

– Его фирма процветает? – с едкой иронией поинтересовался Тайсман.

– Процветала, пока он не попал под машину, – не меняя тона ответил Рамдирсингх. – Но это никак не было связано с его талантом.

«Хм… А ведь церковь бы обязательно нашла, как увязать одно с другим», – подумал вдруг Дмитрий.

– Господин Рамдирсингх, – вслух Дмитрий, понятно, эту свою мысль не высказал, но тоненькая, едва уловимая нотка сомнения в его голосе всё-таки прозвучала. – Психологи, кроме всего прочего, уверяют, что около двадцати процентов людей очень устойчивы к попыткам вторжения в их психику, каким бы способом это вторжение ни производилось. И что-то около пяти процентов не внушаемы абсолютно. Исключая, естественно, методы типа наркогипноза. Не могу с полной уверенностью отнести себя к последним, однако, мне с трудом верится, что, к примеру, можно остановить бандита в переулке какими-то мудрёными пассами. Это, простите, из области фэнтези. Осталось только заклинание прочесть и взмахнуть волшебной палочкой, – добавил он со ироничной полуулыбкой.

– Вы материалист, господин Козырев, – мягко возразил индус. – И вам сложно поверить, что некоторые факты из мира колдунов, фей и драконов, имеют реальную научную основу. Секрет заключён в особенностях человеческого восприятия окружающего мира. Да и не только в этом – во всей истории жизни на Земле. Эти образы напрямую воздействуют на наше бессознательное, «вшиты» в него и, более того, в саму нашу ДНК четырьмя миллиардами лет эволюции… И, кстати говоря, нечто подобное известно и в рамках вашей, русской традиции – например, есть такая русская система боевого искусства, как «Любки», которая, насколько мне объяснили, использует нечто подобное. Впрочем, раз вы выразили сомнение, то не желаете ли испытать это на себе?

– Каким образом?

– Встаньте у окна, господин Козырев, – попросил Рамдирсингх, поднимаясь из своего кресла. – Да, именно так. А теперь попробуйте подойти ко мне. Просто подойти. Сформируйте намерение и идите.

Дмитрий, скептически хмыкнув, сделал пару шагов… и словно споткнулся о невидимую верёвку. «Что за чёрт?..» Даже вниз посмотрел, чтобы убедиться, что тут всё чисто. Никакой верёвки под ногами не обнаружилось, зато Дмитрий обратил внимание: за секунду до того, как он «споткнулся», Рамдирсингх произвёл какое-то странное движение левой рукой и телом – словно его передернуло. Сознание закоренелого программера, у которого все эти штучки-дрючки с гипнотизёрами и время от времени появляющимися сектантскими «мессийками», творившими «чудеса», вызывали лишь презрительную усмешку, не могло допустить ничего подобного. Мир Дмитрия был предельно рационален, там не было места фэнтезийным трюкам. Он неплохо устроился в этом мире, и менять его даже в угоду бизнес-партнёру не собирался. Сцепив зубы («Я же всё равно тебя достану!..»), Дмитрий снова «пошёл в наступление». Индус же, выждав мгновение, вдруг сначала обозначил движение ногой, словно собирался на расстоянии пнуть Дмитрия в пах, после чего снова странно передернулся, только на этот раз сделав пару (или тройку?!) движений уже обеими руками – и на этот раз Дмитрия на мгновение попросту парализовало. Всего на миг, но его скрутило так, словно при сильном испуге! И следом за этим, хотя мышечный спазм прошел, Дмитрий испугался уже всерьез. До холодного пота. А проклятый индус улыбался!

– Вот видите, господин Козырев, это не только реально, но и действенно, – проговорил он, усаживаясь обратно в кресло.

– Древние индийские штучки? – Дмитрий недобро зыркнул в его сторону – он не мог простить индусу свой страх. – Всякие там «боевые йоги» и прочие хреновины.

– Кое-что от йоги здесь действительно есть, но это, строго говоря, синтез общих знаний человечества в области психологии, – индиец смотрел на Дмитрия, но краем глаза всё-таки отметил, какое впечатление его демонстрация произвела на Таманского и Тайсмана. – В Бангалоре, в нашем исследовательском центре, всего лишь свели воедино результаты, полученные тремя независимыми лабораториями. Одна из которых находится, кстати, здесь, в Москве. Люди переворошили терабайты информации, провели исторические исследования, и в результате… Результат вы, господин Козырев, ощутили на себе. Позволю также напомнить сценку из известного в своё время романа вашего же, русского писателя-фантаста Ивана Ефремова «Час Быка» – когда на далёкой планете, населённой потомками людей, две земные звездолётчицы демонстрируют гипнотический танец, собранный из элементов танцев древних культур. Но зачем далеко ходить? Возьмите наши индийские танцы. Многие поколения девадаси отшлифовывали каждую позу, каждый жест, каждый взгляд. Выражение лица во время исполнения того или иного па. Всё имеет значение, за каждым движением кроется смысл… А современные ученые выяснили, что есть некие движения и положения тела, которые напрямую связаны с теми или иными существующими в бессознательном архетипическими символами и структурами. И на их основе можно создавать двигательные формы, через которые можно доносить до своего (или чужого) бессознательного те желания и проблемы, которые интересуют сознание и, отслеживая возникающие после этого позывы тела к тем или иным движениям, интерпретировать ответы бессознательного на эти просьбы. Это путь к управлению подсознанием других, причем управлению мягкому, скрытному и незаметному! Одним словом, господа, почему мы не можем использовать это для создания у геймеров различных положительных состояний тела и души? Вот, к примеру, взгляните на это.

Рамдирсингх пощёлкал по клавиатуре ноутбука, и на всех компьютерах появился демо-ролик. Утыканный зеркальными небоскрёбами мегаполис служил «картой», и по этой «карте» перемещались герои. Качество изображения превосходило всё мыслимое – казалось, присутствующие смотрят фильм, отснятый с участием живых, а не нарисованных актёров.

– Это пока ещё не игра, а сценарий, – сказал он, комментируя происходящее на мониторах. – Что-то вроде «казаков-разбойников» на современный лад. Но вот один из игроков заходит в специально оборудованный бар. Зайти в него можно, если игрок устал, или ему нужно восстановить «жизненную силу», потерянную по ходу игры. Обратите внимание на цветные узоры, вписанные в оформление стен, сцены и столиков. Эти узоры призваны вызвать у геймера релаксацию, освобождение от негативных эмоций. Музыка, речь других посетителей бара и цветовая гамма тоже очень важны. Накладываясь друг на друга, все эти воздействия вызывают ответную реакцию геймера, сидящего за своим компьютером. Впрочем, вы и сами сейчас чувствуете это на себе.

– Ну… в общем, да, – нехотя признался Тайсман. – Ощущение, будто только что проснулся после хорошего сна.

– А вы всего лишь просмотрели коротенький ролик. Видите? Подобные психологические «мозаики», вкрапленные в нужном месте игры, позволят сократить до минимума негативное влияние долгого сидения на одном месте. Кому будет плохо, если подросток будет вставать из-за компьютера не уставшим, а посвежевшим?

– Хорошо, – проговорил Таманский. – Допустим, всё это будет встроено в наши игры. Но вы упомянули важность речевого элемента в этих… «мозаиках». А это уже не что иное, как НЛП – нейролингвистическое программирование. И у нас в России юристы из главного правового управлении Администрации Президента уже собираются протащить через Госдуму закон, ограничивающий применение НЛП исключительно психотерапией. В Германии, как я слышал, подобные ограничения уже вступили в силу. Как бы нам случайно не напороться на меч Фемиды.

– В Германии ограничено применение НЛП в чистом виде – то есть, при общении людей. Это ограничение не распространяется ни на масс-медиа, ни на компьютерные технологии, – вместо индуса ответил австралиец. – Хороший финансист должен знать закон не для того, чтобы его соблюдать, а для того, чтобы ловчее нарушать, не так ли? Но на случай, если они спохватятся и примут какие-то поправки или дополнения, вполне можно сослаться на то, что речь персонажей игры содержит полезную для геймеров информацию, и её искажение может привести к ухудшению пользовательских, потребительских качеств игры.

– Не будем забегать вперёд, господин Тайсман, – сказал Рамдирсингх. – Нас ещё никто ни в чём не обвиняет. Это во-первых. Во-вторых, никакого «второго дна» у этих аудиовидеоречевых «мозаик» попросту нет. Что докажет любой эксперт, хоть наш, хоть нанятый конкурентами. Однако… господин Тайсман прав, и с законом лишний раз спорить не стоит. Так что полагаю, что никому более, кроме нас с вами и бангалорских исследователей, не стоит знать об истинном значении этих прелестных интерьеров, – он указал рукой на экран, где застыл кадр «бара».

– Вы намекаете на строгую конфиденциальность этой информации? – Дмитрию почему-то не хотелось смотреть на экран, и он отключил ноутбук, стоявший перед ним на тёмном зеркале стола.

– Намекаю. Считайте это нашей очередной коммерческой тайной, господин Козырев.

«Не слишком ли много у нас «коммерческих тайн»? – раздражение Дмитрия всё ещё давало о себе знать, хоть и ослабло, сгладилось под влиянием специально сконструированного аудиовидеоряда ролика. – Я понимаю – конкуренты, и всё такое прочее. Но всему ведь есть какой-то разумный предел».

– Позволю себе кое-что ещё заметить по поводу речевых элементов игры, – продолжал Рамдирсингх. – За любым сказанным нами словом скрывается несколько слоёв. Первый – это собственно смысл слова. Второй – интонация, с которой оно было сказано. Третий – мыслеобраз, стоящий за ним. И четвёртый – некий символ бессознательного. Того «единого языка», который объединяет всех людей, независимо от их культурно-языковой принадлежности. Всё, что мы говорим, всего лишь перевод с языка бессознательного на русский, хинди, английский, китайский и прочие языки мира. А при переводе, как известно, теряется качество информации. Но наши исследователи установили, что существуют некие “праязыковые” структуры (звуки, корни тех или иных слов), которые наиболее точно соответствуют или, иначе говоря, наиболее точно, полно и без искажений “переводят” некие структуры (образы) “внутреннего языка бессознательного” в нашу речь. И вот на основе существования подобных “праязыковых” структур был создан некий “язык”, на котором можно вести осмысленный и эффективный диалог с бессознательным! Такой полноценный диалог с бессознательным доступными обычному восприятию и, следовательно, осознаваемыми средствами мы и использовали для развития способностей тех, кто играет в наши игры. Поэтому в ходе игры и продвижения по ее уровням геймер сможет развить у себя способность к полноценному диалогу со своим бессознательным. А это ещё один шаг к человеку будущего.

Сказав все это, Рамдирсингх не упомянул, естественно о том, что после недавней инициации на новый уровень, Старшие поведали ему о существовании целого ряда графических символов, которые точно отражают существующие в бессознательном архетипические символы и структуры. И предъявляя последовательности которых в определенные моменты создаваемых РЕОЛом компьютерных игр, можно будет минуя сознание геймеров, постепенно внедрять в их разум нужную Старшим символическую систему, сделав тем самым подрастающее поколение психически уже не столько людьми, сколько Предтечами. Тем самым фактически вызвав их отрыв, отключение от общего эгрегора человечества и подключив к эгрегору и Образу Мира Старших! И путем продвижения таких «модифицированных» детей и подростков по мере их взросления во все властные, силовые и деловые круги и структуры всех государств, добиться полного и окончательного контроля Древних над человечеством!

Но ничего этого Рамдирсингх не сказал бы своим коллегам ни за деньги, ни под угрозой смерти. Они являлись – как он полагал – всего лишь инструментами в его руках. Впрочем… По сути так и было.

– О, мама мия, – улыбнулся Дмитрий. – Волшебные пассы, заклинания – ни дать, ни взять, мы сказку делаем былью. А наши игры скоро заменят деткам отца с матерью, школу и университет.

– Что не совсем хорошо, если вдуматься, – дополнил Таманский. – Как отец я не хотел бы, чтобы моё дитё сутками просиживало за компьютером. Стоит предусмотреть какие-нибудь ограничители игрового времени, «кибер-няньки». Иначе родители нас с потрохами съедят.

– Конечно, это будет предусмотрено в алгоритме всех игр, – согласно кивнул Дмитрий. – Я лично позабочусь, чтобы игра не могла включиться, пока не закончится время тайм-аута. И чтобы геймеры не могли обмануть этот алгоритм, переводя системные часы компьютера.

– Согласен, – Рамдирсингх был по прежнему невозмутим. Всё происходящее вписывалось в его планы. – Мы не можем допустить, чтобы подростки проводили за компьютером времени больше, чем предусмотрено медицинскими нормами. Повторю в сотый раз: трения с законом недопустимы.

– Разумеется, – с иронией заметил австралиец. – Для того мы тут и собираемся, чёрт побери.

– У вас есть какие-либо предложения по сути дела? – Таманский прервал его в самом начале – потому как вот уж кто в самом деле был «денежным мешком с калькулятором вместо башки», так это Тайсман.

– Какие суммы предлагается выделить на развитие и внедрение вышеперечисленных технологий? – ирония Тайсмана сделалась едкой.

– Не менее двадцати процентов от оборота, – сказал Рамдирсингх.

– Щедро, – хмыкнул Евгений. – Если мы выделим на финансирование инноваций пятую часть оборота, придётся на какое-то время затянуть пояса.

– Уверяю вас, дорогой коллега, затраты окупятся с лихвой, – индус продолжал демонстрировать безупречное владение русским языком. – И я бы не хотел привлекать инвесторов со стороны. Лучше немного сэкономить на других, менее важных компонентах. Зато в будущем не придётся делиться прибылью с совершенно посторонними людьми.

Совещание закончилось на оптимистической ноте. Таманский и Рамдирсингх остались – наверняка обсудить мелкие детали. Тайсман тут же позвонил в офис Emirates Airline и заказал билет до Сиднея, а Дмитрий в приподнятом настроении отправился в свой кабинет. «Браво, кашмирский лев, – думал он, ткнув в кнопочку ноутбука. Компьютер, выходя из спящего режима, тоненько пискнул. – Хотел бы я знать, отколь он берёт все свои идеи в таком количестве за столь короткие отрезки времени? У него что, штат сверхумных консультантов, или сам с усам?» Иронию Дмитрия вполне можно было понять: он далеко не новичок в программировании, и знает, что такое компьютерная игра. Конечно, если оная игра будет не только развлекать, но и попутно обучать человека – это просто замечательно. В общем, если будет реализован подобный проект, то не такая уж утопия и сам Билл Гейтс в качестве равноправного партнера. Однако было в этом водопаде идей что-то нелогичное. «Или господин Рамдирсингх куда-то спешит, или чего-то не договаривает. Спешить вроде пока некуда: конкурентам до нас как до Луны пешком, и мы сейчас в своей области впереди планеты всей. Значит, он чего-то не договаривает, а мы не всё знаем? А это уже несколько обидно. Ведь столько сил вложено…»

Экселовская табличка ожидала окончательной доработки. Оставалось только просуммировать мегабайты модулей игр, прибавить пару «метров» на стыковки, отладки и разгильдяйство программеров. Что Дмитрий и сделал. После чего внес в соседнюю ячейку реальный размер готовой игры, и…

И уставился в монитор, не веря своим глазам…

Разницу в десять, ну от силы пятьдесят «метров» ещё можно было списать на всякие неувязки и доработки. Не без этого. Но ЧЕТЫРЕСТА СЕМЬ мегабайт?.. Почти полгига! Откуда?! Как?!! Почему?!!!

На всякий случай Дмитрий поднял свою электронную документацию по импортным исходникам. Нет, тут ошибки быть не могло. Всё сошлось с точностью до ста килобайт. И тогда он рискнул влезть в главную базу данных, куда имели доступ лишь соучредители, их доверенные лица, и главный бухгалтер. Его интересовало, имеются ли у РЕОЛа поставщики, о которых ему неизвестно, и что они поставляют. И каково же было его изумление, когда на экране ноутбука появилось сообщение: «У вас нет прав для просмотра этой информации». Вот это уже было не смешно. Совсем.

– Что за хрень? – возмутился он уже вслух. – За кого меня здесь держат?!

Дмитрий подумал, не могло ли это быть просто глюком системы. Но, сопоставив упомянутый глюк с нестыковкой расчётного и реального размера «конечного продукта», сделал неутешительный вывод. От него что-то скрывали, и это «что-то» наверняка имело прямое отношение к новинкам от индуса. «Может, он не зря сегодня так распелся на совещании? Может, всё это УЖЕ ВСТРОЕНО в наши игры?.. Только не совсем так, как он нам тут заливал! Тогда все сходится – ведь недаром говорят, что если хочешь что-то спрятать – положи это на самое видное место. Вот он так и сделал. Тудыть его индийскую бабушку… Так вот для чего в наших играх предусмотрена такая совершенная сверхзащита от взлома – чтобы ни одна дошлая зараза не докопалась и не стукнула куда не следует…» Подумав это, Дмитрий вдруг испугался по-настоящему. Он вспомнил, что ещё до совещания заподозрил в «наезде» с бомбой происки ФСБ. «А если они всё-таки что-то накопали? Тогда понятно, почему Рамдирсингх вдруг превратился в фонтан идей. Надо прикрывать задницу на случай, если эфэсбэшникам удалось-таки что-то на нас нарыть… Да, весело…»

Всё это по отдельности и вкупе задело Дмитрия за живое. Он один из пяти соучредителей. Пусть он вкладывал не деньги, а свой труд, свои мозги. Но он имеет равное право знать, что происходит на фирме. А тут…

«Надо что-то делать. Оставлять дело на самотёк нельзя… Хотя… Этим можно неплохо попользоваться и в личных целях. К примеру, немножечко увеличить свою долю в этом бизнесе…»

Идея была неплоха, вопрос стоял лишь в плане её реализации. Но это для умного человека не проблема. Нужно лишь немного времени.

В это же время совсем рядом завершался разговор, который послужил поводом для раздумий и у второго русского соучредителя РЕОЛа:

– Господин Рамдирсингх, я понимаю ваше беспокойство, но в нашей стране – впрочем, как и во многих других странах – спецслужбы вмешиваются во всё, что может приносить большую прибыль. Или пытаются вмешаться.

– Уверен, вы не оставите это просто так, господин Таманский.

– Можете ехать спокойно.

– Я позвоню вам из Бангалора. Обговорим подробности.

Таманский мгновенным взглядом охватил всю фигуру индийца. Нет. Если Рамдирсингх и владел способами управлять собеседником, то сейчас навряд ли применял их против него. Пока, во всяком случае.

«Этак, чего доброго, мы доиграемся, – подумал он, когда индус закрыл за собой дверь. – Вложишь в фирму свой труд, а мистер Загадочность в один прекрасный день подсунет на подпись бумаженцию, и подпишешь не задумываясь… Мда, а ведь надо от него как-то начать страховаться. Что-то предпринимать, и немедленно. А тут еще этот «Дух» молчит. Ох, не к добру это все, блин… Ну да еще посмотрим, кого будут отпевать первым».

 

44. Сейшельские острова. Офис одной из оффшорных фирм.

– Жарко.

– Вы слишком привыкли к европейскому климату.

– Да, это верно. Там мне лучше думается.

Собеседник Рамдирсингха, высокий плотный немец, выглядевший лет на пятьдесят, действительно страдал от жары, и с долей зависти смотрел на коллегу. Для того наверняка эти тридцать четыре градуса выше нуля казались прохладным индийским утром. Рамдирсингх, из уважения к Рыцарю высшего посвящения, усилил поток прохладного ионизированного воздуха до максимума. Кондиционер, до этого работавший почти бесшумно, недовольно загудел.

– Так, надеюсь, лучше?

– Да, благодарю. Итак, вернёмся к нашим делам. Что там за история с минированием вашего московского офиса?

– Было заминировано всё здание, господин Хельвиг, – мягко уточнил индус. – Потому неизвестно, против кого конкретно был направлен этот теракт. Однако, глава СБ фирмы РЕОЛ отметил некие странности. Взрывотехников из ФСБ, осматривавших наш офис, было семеро. И удалось узнать, что когда поступил сигнал, то команду местного управления усилили троими спецами из центрального округа. Якобы по причине особой сложности заявленной угрожавшими схемы минирования.

– Кроме этого факта больше ничего необычного не обнаружилось?

– Нет. Если эта провокация была спланирована против нас, то она не сработала: господин Петровский, начальник СБ, не обнаружил ни следящих устройств, ни попыток проникновения в наши базы данных.

– И всё же постарайтесь отыскать тех взрывотехников. Очень может быть, что они действовали по приказу своих начальников из ФСБ, а может быть, и по приказу совсем других людей.

– Этим уже занимаются.

– Надеюсь ознакомиться с результатами в самое ближайшее время… Что ж, двадцать семь градусов, – немец холодно усмехнулся. – Я могу не опасаться, что вытеку наружу, пока мы переговорим обо всех насущных делах.

– В своем последнем шифрописьме вы намекнули на новые принципы, которые следует внедрить в игры.

– О, это интересно, – Хельвиг раскрыл ноутбук, и тот украсился заставкой загружаемой операционки. – А вы знаете, господин Рамдирсингх, мне интересно лишь то, что способно принести не только большую прибыль…

– …но и власть, – индус как всегда без труда определил его мотивацию. – Это действительно веская причина.

– Может быть, оставим психоанализ до более подходящего времени? – Хельвиг недовольно заломил бровь. Лоснившаяся лысина покраснела. – У нас его не так уж и много, если хорошенько поразмыслить.

– Простите, не хотел вас обидеть, – Рамдирсингх чуть склонил голову.

– Постарайтесь впредь более не применять к старшим Рыцарям стиль разговора, который присущ вам на совещаниях РЕОЛа, – немец тоже был посвящён в секреты древнего тайного Ордена, но вступил в него лет на десять раньше индуса, и стоял в иерархии на ступеньку выше. – Не стоит тратить драгоценное время на выяснение отношений, согласитесь… Я, собственно, вызвал вас, чтобы продемонстрировать …нечто вроде финишной прямой. Ту вершину, к которой сходятся все наши проекты.

На экране ноутбука появился видеоролик – наподобие тех, что Рамдирсингх демонстрировал своим коллегам из РЕОЛа. Но вместо уютного бара – местечка для отдыха – возник мрачноватый город в кольце мощных стен и огневых точек.

– Знакомьтесь: планета Калипсо, – пояснил Хельвиг. – Мир, предназначенный для колонизации землянами. Разумеется, в киберпространстве. Возможно, сценарий вам покажется знакомым. Это хорошо известный в своё время «Проект «Энтропия». Правда, после нескольких неприятных конфликтов с конкурентами в лице могущественных правительств, не желавших отдавать монополию на эмиссию денежно-валютных средств, компания, выпустившая игру, была вынуждена приостановить этот проект. Другим его недостатком можно считать не слишком высокое качество графики. Но в наше «продвинутое» время последний недостаток устраняется очень легко. Сложнее с первым вопросом.

– Наши Рыцари в правительствах крупнейших стран мира делают своё дело, – Рамдирсингх снова угадал недосказанное.

– Мы откупили у компании «MindArk» все права на «Проект «Энтропия», и вполне можем запустить его под другим названием, чтобы ушлые законники не вытащили на поверхность склоку двадцатилетней давности, – продолжал Хельвиг. – Мы предложим игрокам всего мира построить новый мир, неотличимый от реальности. Но этот мир будет развиваться по законам, которые вписаны в наш сценарий развития и наши сюжеты его реализации. И пропитан нашими Намерениями!

– «Проект «Энтропия»? – индус «порылся» в своей необъятной памяти. – Это не тот, куда возможно было вводить реальные деньги, обменивая их на виртуальную валюту?

– Он самый. Эдакая виртуальная страна со своим эмиссионным центром, банками, обменными пунктами, и местами, где деньги можно было лихо потратить. Или наоборот – немало заработать.

– Новый мир со своими законами, слабо связанный с реальным, – Рамдирсингх посмотрел в окно. – Кто будет правительством этого мира?

– А вы как думаете?

– Догадываюсь, – с тонкой улыбкой кивнул индус. – Я просто хотел уточнить для себя именно этот момент.

– Взгляните, – Хельвиг продемонстрировал интерфейс виртуального «города». – Здание справа – обменник. Так сказать, врата соприкосновения двух миров, где деньги из реальных экономик закачиваются в полностью подконтрольный нам виртуал. Однако, это ещё не всё. Главная «фишка», как выражается молодёжь, заключается собственно в создании нового мира, где города представлены как единственно возможное место для безопасного обитания. Если игрок решит прогуляться по окрестностям, дабы ознакомиться с достопримечательностями планеты Калипсо, ему придётся увешаться оружием буквально с ног до головы.

Ещё один щелчок по клавише – и на экране возникли разнообразные чудовища. Как техногенные – «взбесившиеся роботы» – так и порождённые «природой Калипсо». Следующий фрагмент отобразил непролазные джунгли, испещрённые болотами и населённые монстрами, издали смахивавшими на лобстеров-мутантов или ожившие скалы.

– Вы хотите, чтобы игры учили подростков бояться природы? – индиец, воспитанный на пятитысячелетней истории своей страны, был не слишком приятно удивлён. – Рискованный шаг.

– Почему же? Смотря под каким углом это рассматривать, Рыцарь, – Хельвиг попробовал ещё усилить охлаждение, но кондиционер и так был на пределе. Пришлось доставать из изящно оформленного бара-холодильника бутылку ледяной минералки. – Не желаете?

– С удовольствием, – Рамдирсингх в свою очередь достал и выставил на прозрачный столик два высоких стеклянных стакана.

– О, значит, и вас достала эта жара?

– Я за компанию, – сдержанно улыбнулся индус. – Впрочем, мы, индийцы, тоже не из камня высечены.

Хельвиг наполнил стаканы, тут же покрывшиеся пузырьками воздуха изнутри и капельками воды снаружи.

– Природа, – хмыкнул немец. – Природа – это безусловно замечательно. Никто ведь не может отрицать факт происхождения и формирования вида хомо сапиенс в природной среде. Но оглянитесь вокруг. Что вы видите? Пальмы? Птичек? Пляжи? Чистое море? Постарайтесь хорошенько запомнить этот пейзаж, скоро мы сможем наблюдать его лишь в исторических фильмах. Городская цивилизация наступает на природу такими темпами, что уже наши внуки не будут видеть ничего, кроме бетонных коробок. И дабы примирить человечество с неизбежным исчезновением природы, а также предотвратить размазывание гринписовских соплей по столу, мы должны внушить подрастающему поколению, что ничего особенно хорошего в природе нет. И не было. Причём, внушить уже сейчас, пока жалкие остатки природы ещё доступны для обозрения и посещения.

– Это ваша мысль, или так сказали Старшие?

– Так сказали Старшие, – ровно ответил немец.

– В таком случае я подчиняюсь.

– Против своей воли?

– Свою волю я ещё при первом посвящении вручил Старшим. Так же, как и вы.

– Признаюсь честно: мне и самому будет не хватать дубовых рощ моей милой Германии, но их судьба уже решена, и я должен смириться. Призываю и вас смириться с потерей индийских джунглей. Кстати, образы для демонстрации того, в какой ужас для людей может превратиться природа, уже были созданы задолго до нас – в книге известного в двадцатом веке писателя-фантаста «Неукротимая планета». Откуда, кстати, мы позаимствовали целый ряд тварей, населяющих нашу Калипсо.

– Что ж, – задумчиво сказал Рамдирсингх. – Если смиряемся мы, Рыцари, то что остаётся простым смертным? Только следовать за нами.

– Следуют не все и не всегда, – Хельвиг поторопился спустить его на грешную землю. – Но для решения этой проблемы Старшие рекомендуют ещё одну новинку.

Отхлебнув холодненькой водички, немец убрал с монитора демонстрационный ролик, и вывел интерфейс какой-то программы.

– «Трансформер психики», – проговорил он, запустив программу – точнее, прототип – в демо-режиме. – Само собой, в серийном производстве он будет называться несколько более нейтрально. Принцип прост и сложен одновременно. Даже лучшие из Рыцарей время от времени жалуются на усталость. Что уже говорить о простых людях? Темп жизни ускоряется с каждым годом, всем приходится пропускать «сквозь себя» всё большие массивы информации, а ведь пропускная способность мозга не безгранична. Иногда случаются моменты, когда всё отдашь за десять минут отдыха и свежую голову. Так вот: трансформер способен исполнить эту мечту миллионов «яппи». Шлем с генераторами магнитных полей на голову – и через четверть часа ты снова свеж и бодр. Однако, попутно с «освежением» головы это устройство начинает оправдывать своё первоначальное название. Магнитные генераторы, встроенные в шлем, не только реорганизуют работу коры головного мозга, очищая потоки информации от «шлаков», но и преобразуют её структуру!

– Значит, в программу, управляющую шлемом, будут вписаны модули тестирования, аналогичные тем, что встроены в игры РЕОЛа, – этим трансформером Рамдирсингх заинтересовался с куда большим энтузиазмом, чем «Проектом «Энтропия».

– Они там уже вписаны, Рыцарь. Более того: там в скрытом виде встроены параметры ЯМР-томограмм людей, наиболее подходящих под наши критерии. Задача программы – в течение определённого времени приблизить параметры коры головного мозга пользователей трансформера к этим образцам… Изящное решение проблемы инакомыслия, не так ли? Никакого варварства вроде концлагерей или репрессивного государственного аппарата. Но результат в итоге тот же.

– Полагаю, программа трансформера имеет ту же сетевую структуру, что и игры РЕОЛа? Иначе от неё не будет большой отдачи.

– Вы улавливаете главное, – довольно усмехнулся Хельвиг. – Встроить ли модуль трансформера в игры, или нет – решение пока не принято. В конечном итоге многое зависит от успеха одного мероприятия… Вы скоро о нём узнаете, и не от меня.

«Интересно, – подумал Рамдирсингх. – А ведь от шлема-трансформера недалеко до коллективного разума… Не это ли желают сделать Старшие?»

Индиец медленными глотками выпил свою минералку. По опыту он знал: после решения одной проблемы неизбежно возникают две новые. Как головы у мифической Гидры. Но он всегда поражался одному непреложному факту: на всякую новую проблему у Старших тут же находился адекватный ответ. Именно это и склонило его к решению вступить в Орден, где с давних времён обретались преимущественно белые европейцы. И не прогадал – небольшая порция индийской мудрости в его лице показалась им вовсе не лишней.

Стать когда-нибудь одним из них, из Старших… После многих лет работы на Орден Рамдирсингх мог сказать себе одно: это при большом желании вполне реально. Если быть предельно последовательным в своих действиях, направленных на благо Ордена и Старших. Откуда взялась такая уверенность? Вот это был единственный вопрос, на который он не только не знал ответа, но и не пытался его искать.

 

45. Москва. Исследовательский центр Братства.

– Снаряды! Снаряды давай! – командир орал в трубку походного телефона. – Где хочешь, там и ищи, но чтобы они у нас были! Доложить об исполнении! Всё!

И бросил трубку – злой, вспотевший, весь в пыли и копоти. В блиндаж вбежал запыхавшийся лейтенант.

– Танки, товарищ капитан, – козырнув, сообщил он. – Два «Фердинанда», пять «Тигров», плюс пехота на броне и позади них.

Что тут говорить? Командир молча проследовал за лейтенантом. Приставил к глазам трофейный цейссовский бинокль. М-да. Ситуация ещё та. Немцы явно не на тёщины блины пожаловали.

– Орудия к бою, – негромко – орать сейчас просто бессмысленно – скомандовал капитан. – Зря снаряды не тратить, у нас их в обрез. Бить разрешаю только прямой наводкой. Пехоту выкосим пулемётами. Но опять-таки, подпустить гадов поближе, и только тогда стрелять.

– Есть, товарищ капитан, – лейтенант и сам понимал сложность обстановки. Вторые сутки высотку эту плюгавую удерживают.

Немецкие танки были ещё далеко, шли с подветренной стороны, так, что рёва их моторов почти не было слышно. Но капитан в свой бинокль различал даже лица сидящих на броне автоматчиков.

– Едут как на пикник, чёрт бы их побрал… Ладно, встретим хлебом-солью. По-нашенски.

– Товарищ капитан, снаряды везут! – послышался радостный возглас командира орудийного расчета.

– Ну, вот, теперь полегче будет, – вздохнул он. – Всё равно боеприпасами не швырять куда попало! Приказ ясен?

– Так точно, товарищ капитан!

Командир окинул взглядом позицию батареи. Позиция сильная. А с пополненным запасом снарядов у них неплохие шансы удержать высотку до подхода основных сил. Но не зря солдаты сейчас так суетятся у орудий. Слишком многое сейчас зависело от трех стареньких верных «сорокапяток» и одной новой «восьмидесятипятимиллиметровки». Которой предстояло работать по самым трудным целям – новым, только-только появившимся у немцев танкам и САУ41 «Тигр» и «Фердинанд».

Война, как ни верти, складывается не столько из грандиозных сражений, сколько из таких вот «незначительных позиционных боёв». И капитан это отлично понимал.

– Давай, ребятки, откроем второй фронт! – старшина со смехом подкинул в руке банку американской тушёнки. – Пока ещё мистеры почешутся, а мы тут как тут.

Бойцы со смешками и прибаутками вооружились консервными ножами и принялись потрошить оцинкованные кругляши.

– Я вот осенью в разведку ходил, – когда солдаты опустошили свои котелки наполовину, начал рассказывать старшина, бывалый разведчик. – Случай с нами был. Идём группой, ночью, в маскхалатах – все как положено. Дождик пошел, что нам тоже на руку. Но вот надо ж так случиться, что и немецкая разведгруппа для возвращения к своим выбрала ту же тропинку. Фрицы эти, видать, тоже не первый год воевали и тоже скрадывать умели. А потому, когда шедший первым наш увидел прямо перед собой тень, он лишь по оружию понял, кто перед ним и мгновенно выдохнул: “Фрицы!”, тень в унисон вскрикнула: “Русиш!” А дальше мы в одну сторону от ставшей такой опасной тропинки, они в другую, оружие к бою и полная неподвижность. Не дело разведки шум поднимать – когда начинается пальба, работа разведчиков заканчивается. Но здесь ни у немцев, ни у нас работа ещё не кончилась – и их, и нас ждали с вестями о противной стороне, и ситуация была патовая. Любое неосторожное движение или звук мог вызвать огонь с другой стороны тропинки, и тогда задание насмарку, да ещё свои же или немцы накроют огнём с передовых. Так и залегли. И тут смотрим – один «ганс» с перепугу на нашу сторону запрыгнул. Немцы могли в любую секунду обнаружив “недостачу”, подумать всё что угодно, и прощай тихое перемирие. Решение приняли моментально – очумевшего немца двое наших (один из которых, сержант, был здоровенный бугай) схватили за руки, за ноги – и по замысловатой дуге отправили в короткий полёт через тропинку к своим. А «ганс» то ли со страху, то ли, наоборот, поняв, что убивать сразу не стали, в полёте возьми да и пукни!.. И тут уже ни мы, ни немцы не смогли ничего с собой поделать и, забыв о всяческой скрытности, все начали дико ржать. Минут пять и мы, и немцы от хохота валялись. Ну а когда просмеялись, то вдруг четко поняли, что теперь можно идти дальше и никто после такого ни в спину стрелять не будет, ни на ножи поднимать. Так же бесшумно, как это было до встречи, группы двинулись, каждая к своим. Во как бывает!42

– Галочка!

Хорошенькая медсестричка сделала вид, будто не к ней обращались. Прошла мимо, задрав носик, но соблазнительно покачивая бёдрами.

– Хорошо тут девкам – столько мужиков кругом. Выбирай кого хошь, – старшина сдвинул пилотку на нос.

– Кому хорошо, а кому и не очень, – проворчал старый солдат. Седой. Видать, ещё в империалистическую и в гражданскую навоеваться успел. – Ежели б я свою дочку тут увидал, ей-богу, всыпал бы горячих, и домой отправил. Не дело девкам да бабам под пулями ходить.

– Не дело, – согласился старшина. – Верно говоришь, Петрович. Только время сейчас такое. Всех война под себя подмяла, без различия пола и звания.

– А у меня девушка в Москве, – вздохнул молоденький солдатик интеллигентной наружности. – Мы на одном курсе учились. Обещала ждать…

– Эх, ты, умник! Надо было тебе в моряки податься, – подцепил «интеллигента» балагур старшина. – У этих в каждом порту по девушке.

– Тьфу на тебя, – нахмурился седой. – Чему молодёжь учишь? В моряки, в порту по шалавам бегать… Стыдобища. Баба, как и вера, у мужика должна быть только одна. На всю жизнь. Иначе ты кобель, а не мужик.

Ближайший пригорок вдруг превратился в чёрно-красный жуткий «цветок» взрыва. Время для капитана остановилось. Вернее, потекло так медленно, что он различал самые мелкие детали. Мимо него по внезапно загустевшему воздуху проплыли сверкающие рваными краями осколки вражеского снаряда. Капитан вдруг поймал себя на мысли, что может спокойно взять один из осколков голой рукой. От одного увернулся, и даже смог полюбоваться игрой солнечных бликов в металлическом изломе. От тучи земли, поднятой взрывом, он мог бы уйти так же легко, но вдруг обратил внимание на лейтенанта. Этот выглядел муравьём, впаянным в янтарь посреди движения. И, судя по всему, никак не мог успеть уйти из-под падавших с неба комьев. «Засыплет! Как пить дать, засыплет!..» Капитан схватил лейтенанта за воротник и прыгнул влево, уходя от смерти сам и уводя из-под её когтей товарища…

…Обзорные OLED-экраны, на которых голографический проектор демонстрировал демо-ролики некоторых сюжетных линий будущей игры, погасли и скользнули вверх. Лампы, полностью копирующие спектр солнечного света, плавно наращивая мощность и позволяя глазам присутствующих адаптироваться, осветили зал.Первым прервал молчание Одинов.

– Далась вам эта военная тематика, – сказал он. Но, судя по тону, самим сюжетом он был доволен. – Как вы рискнули взяться за Вторую Мировую? Тут же работы непочатый край.

– А вы загляните в современные учебники истории, Сергей Алексеевич, – Степан, пока суд да дело, вынул диск с демо-роликами из привода. – Сколько страниц там посвящено этому периоду? Пять, от силы восемь. И это в наших, российских учебниках. А если взять американские, то вы ненароком можете узнать, что Вторую Мировую выиграли США, а СССР сражался на стороне Гитлера и бомбил Хиросиму.

– Бред, – хмыкнул Одинов.

– Это для нас бред. Для тех, кто знает историю. А для детей?.. Потому мы в первую голову должны выпустить полномасштабный исторический проект. Основанный на реальных событиях.

– Без прошлого нет будущего, – согласился Северцев. – Правда, меня несколько удивила подборка сюжетов. Сделано действительно хорошо, но я не улавливаю логики. Степан, просветите нас, сирых.

– «Сирых», – засмеялся Воронов. – Всем бы быть такими «сирыми», Ярослав.

– Не перехвалите, а то кривым на один бок стану, – отшутился Северцев. – Рассказывайте.

– Наша игра, как и игры РЕОЛа, нацелена прежде всего на молодёжь от двенадцати до двадцати лет, – Степан внял и принялся уже без всякого юмора пояснять свою задумку. – Для этой возрастной категории характерна тяга к зрелищам в стиле экшн, разбавленным юмором, романтикой и спецэффектами. Если весь этот суп приправить ещё некоей тайной и хорошо подобранным музыкальным сопровождением, то, согласно английской исследовательнице фильмов, Сью Клейтон, получится идеально успешный фильм. В принципе, с ней сложно не согласиться. Почти вся кинопродукция, тоннами выбрасываемая на наши экраны, соответствует её рецепту. Скажу даже более того: на этом же принципе основаны все сюжеты РЕОЛовских игрушек. Так заявили проанализировавшие их наши психологи. Но здесь я вижу и поле для манёвра, – Степан задумчиво вертел в руках плоскую коробочку с диском. – Слабое место рецепта от миссис Клейтон в том, что фильм, созданный исключительно по установленной ею пропорции – продукт скоропортящийся. Это фильмы-однодневки, призванные оправдать затраты на них уже в день премьеры. Ещё какое-то время эти фильмы держатся на первых местах рейтингов за счёт принципа, который уловил маленький Ходжа Насреддин, сделавший старухе-цыганке небольшое состояние на показе кота в клетке, – заметив улыбки собеседников, Степан почувствовал их понимание, и продолжал. – Никто не желает быть одураченным в одиночку. А через полгода-год об этих «хитах» уже мало кто помнит. Нам же нужно следовать принципу, по которому раньше определяли качество книг. Не помню, кто сказал, но смысл таков: хороша не та книга, которую читают, а та, которую перечитывают. Это же вполне относится и к фильмам. Ведь вы, Ярослав, отчего-то любите пересматривать не последние дорогостоящие поделки Голливуда, а «Семнадцать мгновений весны» и тому подобное. Даже цитируете. «Без прошлого нет будущего» – это оттуда, если я не ошибаюсь.

– Оттуда, – согласно кивнул Северцев. – Фильму тому лет уже ого-го сколько, а зайди в любой видеомагазин – всегда есть в наличии. Значит, спрашивают. Даже анекдоты про Штирлица до сих пор популярны. Но ваш видеоряд отчего-то построен по английским рецептам. Или мне показалось?

– Не показалось, – Степан изобразил загадочную полуулыбку. – Сью Клейтон вывела идеальный рецепт фильма для западного зрителя. А западный зритель в массе, как верно подметил ещё Задорнов, психологически ребёнок. В лучшем случае, подросток, даже если ему под полста. Мы ведь нацелены на подростковую аудиторию? Значит, должны учитывать их психологию в полной мере. Кстати, единственный известный мне американский фильм, который ещё пересматривают, да и то больше у нас, чем на Западе – «Унесённые ветром». Ну, может быть, ещё «Звёздные войны», первую «Матрицу» да трилогию «Властелин колец» по Толкиену. А они не очень-то вписываются в пропорции Клейтон. В России же с исходным материалом для геймеризации, как ни странно, гораздо проще. Во времена Союза было снято множество фильмов, которые и сейчас смотрят с удовольствием. Так что возможностей создать синтез двух успешных направлений у нас куда больше. А значит наши игры будут иметь успех и в первые дни после выпуска, и на протяжении длительного времени.

– Придётся попотеть, Степан, – крякнул Одинов. – Помню, была такая наивная комедия в начале девяностых: «Человек с бульвара Капуцинов». Романтик кинематографа приезжает в Богом забытый городишко на Диком Западе. Пьяный ковбой, после повального мордобития и легкомысленного танца салунных девушек, ему говорит: мол, видишь, как мы тут живём? А душе хочется чего-то светлого, большого. Вот и вы, как я вижу, тоже собираетесь дать молодежи «светлое и большое»: думаете, я не заметил те посылы, которые вшиты в сюжет роликов? Взаимопомощь, ответственность командира за подчинённых, неспособность убить противника после того, как пять минут вместе посмеялись, верность в любви. Подозреваю, это ещё далеко не всё.

– Мы старались подбирать для сюжета случаи из жизни, – пожал плечами Воронов.

– То-то и оно, что из жизни. А в жизни, между прочим, всякое бывает. Если бы какой-нибудь умный мерзавец постарался убедительно доказать, что не было в Союзе ничего хорошего, то он бы тоже нашёл под свою теорию полный короб случаев из жизни.

– Понимаю, – Степан уловил его мысль ещё в середине фразы, однако перебивать старшего было как минимум невежливо. – Нужно встроить в сюжет игры и отрицательные случаи, но так, чтобы игроки могли дать им соответствующую оценку.

– Вот это будет то, что надо, – подумав, заключил Северцев. – В РЕОЛовских играх всё отрицательное приходит «извне», не принадлежит «кругу избранных». В наших мы должны показать, что в человеческой душе есть место и добру, и злу, и борьбе между ними. Да и неоднозначностей в нашей русской истории хватает – одни периоды правления Владимира Красного Солнца и Петра Первого чего стоят. Первый старшего брата прирезал и христианство по византийскому образцу насаждал, несмотря на то, что оно в Северной Руси было известно задолго до этого – ведь именно туда, в Гардарику, пришел проповедовать сам Андрей Первозванный, первый апостол Христа43. Также археологические раскопки последних 20 лет открыли первохристианские подземные храмы на территории Херсонеса и Танаиса, из коих один храм, вернее, Сионская Апостольская горница, определенно относится к I веку, то есть тоже веку апостола Андрея. Ну а про Петра Первого уже даже поговорка есть: «Он «прорубил окно в Европу», после чего русские стали в него подглядывать, в то время как раньше ходили туда же через дверь». И впрямь – по мнению целого ряда историков44, Петр своей “форсированной индустриализацией” обрек Россию на экономическую отсталость в будущем, т. к., распространив крепостное право и на промышленный сектор экономики, он закрепил косную социальную структуру, ставшую тормозом на пути дальнейшего экономического развития государства. Ведь единственные рентабельные из созданных им производств – рудники и металлургические предприятия, были таковыми лишь за счет использования подневольного труда крепостных рабочих и заключенных.

Так что дать «пищу для размышлений» на базе нашей подлинной истории в сценариях и сюжетах наших будущих игр можно. Но подать это нужно так, чтобы заинтересовать, вовлечь подростка с первого же кадра. Но при этом не «в лоб», не докучливо и занудно, а «на косвенных», незаметно так и при этом неотвратимо подвести играющего к формированию четкого представления о том, что хорошо, а что плохо, какой выбор правильный по душе, а какой нет. Чтобы интерес работал на пользу, а не во вред, как в РЕОЛе. Тогда и успех нашим игрушкам гарантирован.

– РЕОЛ встанет на уши, – усмехнулся Одинов. – Весело же нам будет, особенно в первые дни после презентации.

– Да уж, так весело, что как бы не заплакать от смеха, – согласно кивнул Северцев. – Я вам больше скажу: на нас спустят всех собак. И поэтому к моменту презентации первого нашего детища твоя группа, Степан, должна подготовить в бета-версиях ещё как минимум две-три игры. Чтобы через максимум полгода после первой мы выбросили на рынок и их. Массированно. И продавать их нужно будет по цене чуть выше себестоимости, дабы РЕОЛ почувствовал себя карасём на сковородке. Пусть повертятся. В РЕОЛе работают не Предтечи, а люди. А они, как известно, всё ещё не застрахованы от ошибок.

И нужно торопиться! Братство должно выиграть у нелюдей битву за молодежь. За будущее нашего мира! А модель, используемая в играх того же РЕОЛа уж больно притягательна  – мол, смотрите, молодые: вот перед вами два мира. Один – грязный и фальшивый, тот, что “за стеклом”. А вот наш мир – за Стеной. Как у “Пинк Флойд” – волшебный, полный чудес. Здесь вы станете новым народом и… И даже новой расой! Вы уподобитесь полубогам, обретете дружбу, здоровье, интерес и достаток. Идите к нам – и станете стражами чудесного нового мира. А глупые взрослые станут лопаться от зависти, глядя на вас! Вот что по глубинной сути своей предлагают игры от РЕОЛа, заодно предоставляя инструменты для создания сообщества будущих создателей этого «чудного нового мира». И если мы данный процесс не перехватим, то бороться с ним самим и его проявлениями – в силу их особой притягательности для подростков – станет очень и очень сложно!

 

46. Москва. Офис фирмы РЕОЛ.

Свою табличку, как и выводы, сделанные на ее основе, Дмитрий запрятал куда подальше. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь её нашёл, и тоже сделал свои выводы. С безопасностью фирмы вышел небольшой прокол, и оттого Петровский будет сейчас землю рыть, чтобы оправдаться перед начальством. К примеру, начнёт выискивать «пятую колонну» внутри самой фирмы. Конечно, с точки зрения здравого смысла это неразумно: штат подбирали специально нанятые психологи. (Дмитрий, правда, не знал, что подбор персонала осуществлялся не только ими, и не только с помощью положенного в таких случаях набора человеческих тестов). Вероятность появления «засланных казачков» – неважно, эфэсбэшных или от конкурентов – практически нулевая. Но такова уж психология любой контрразведки: не можем дотянуться до чужих – будем отыгрываться на своих. Потому Дмитрий аккуратно переписал табличку на флешку и стёр всякие следы её пребывания на винчестере. Благо его комп не был подключен к внутренней сети фирмы и не контролировался ее СБ. Хотя… Подумав, что в силу вновь открывшихся обстоятельств это не такой уж очевидный факт, он вставил в дисковод HD-диск и с него запустил «лапшерезку», которая гарантированно зачистила те участки диска, где хранились файлы с его расчетами.

Обработав после этого всю свою почту, он созвонился с Таманским.

– Надо кое-что обсудить, – сказал он – как можно более будничным тоном. – Есть одна мыслишка, которая может снести нам золотое яичко.

– Подходи минут через десять. Я сейчас раздам ЦУ своим замам, и буду целых полчаса свободен, как ветер.

Женька Таманский по опыту знал, что его старый друг провальных идей не выдвигает. Слишком рационально устроена его голова. Дмитрий потянулся – что-то стал слишком долго в креслах штаны просиживать – залил на другую флешку ещё парочку файлов и отключил компьютер. Идейка, на которую он намекнул Таманскому, новостью для того не была. Они начали втихаря прорабатывать её чуть не сразу после сиднейского чемпионата. Вернее сказать, именно успешность сиднейского мероприятия и подтолкнула их составить нечто вроде заговора против существующих и потенциальных конкурентов. Правда, делиться идеей с другими соучредителями они не спешили. Поделившись успешной идеей, придётся потом делиться и прибылями, а это в нынешние планы Дмитрия никак не вписывалось. Тем более после того, что он выяснил сегодня.

Таманский не успел ещё разогнать своих подчинённых по местам, когда явился Дмитрий. Один взмах рукой – и в просторном директорском кабинете остались лишь они вдвоём.

– Что скажешь, Дима? – Таманский пригласил его присесть. – Особенно в свете последнего совещания.

– Похоже, подошло время для реализации плана «Б», – Дмитрий с ироничной усмешкой присел в кожаное кресло и бросил на стол яркую флешку. – Тут я собрал кое-какую полезную информацию. Просмотри на досуге.

– Досуг нам только снится, – покривился Таманский. – Не спеши. Давай поглядим, какие вести придут из Австралии. Не нравится мне то, что сейчас там происходит.

– Разве Тайсман ещё не звонил?

– Нет. Зато Рамдирсингх звонил.

– И что?

– Как обычно: обещал очередные ноу хау от его штатных психологов. Единственное, что меня смутило… В общем, он звонил не из Индии, а с Сейшельских островов. Это уже Колины спецы постарались, определили. Не без труда, кстати – конечный звонок шел из Бангалора, но исходный через несколько промежуточных станций – с Сейшел. А мне он сказал, что в Бангалоре… Интересно, зачем он нам врёт?

– Откуда ты знаешь? Может, у него подружка на Сейшелах, а может, частный дворец, о котором никто не знает. А скорее всего, офис одной из контролируемых тем конгломератом, который он представляет, оффшорных фирм.

– Это причина, чтобы солгать жене или налоговой полиции, а не компаньонам. Ладно, проехали. Над этим мы ещё помозгуем. Сейчас важно обозначить план действий на случай, если Тайсман сумеет своих австралийцев уломать, и на случай, если не сумеет. Если, не дай Бог, всё же случится второе…

Мобильный Таманского запел популярную мелодию, красиво мигая дисплеем. Тайсман, легок на помине. Но отчего-то у Евгения ёкнуло сердце. А вдруг неудача?.. Да нет, быть того не может. Этот пройдоха не стал бы работать в одном из крупнейших инвестиционных фондов своей страны, если бы не умел обходить любые финансовые рифы. Но Евгений всё же с заметным волнением раскрыл свой «Самсунг».

– Таманский, – по-деловому представился он. – Слушаю.

– Поздравьте меня, мистер Таманский, – голос Тайсмана действительно был неприлично весел. – Все вопросы улажены, хоть я и потратил на это кучу нервов. Единственное, что от нас требуют – увеличения продаж, и, соответственно, прибыльности предприятия. Подробности я выслал по электронной почте, посмотрите, уже должно прийти.

– Спасибо, мистер Тайсман, мы и не сомневались в вашем успехе, – довольно ответил Евгений. – Мы вот сейчас сидим и как раз обдумываем возможности увеличения прибыли, так что мысли у нас идут в одном направлении.

– Надеюсь, через неделю сообщу вам ещё парочку хороших новостей, – загадочно проговорил Тайсман. – До встречи.

– До свидания.

– Ну, вот, кое-что определилось, – сказал Дмитрий, сцепив пальцы. – Теперь можно со спокойной душой браться за работу.

Таманский прочёл свежее письмецо, удовлетворённо кивнул и воткнул флешку в разъём карт-ридера.

– Слышь, Жень, ты только комп от инета отключи. Физически. Да и запусти вот с этой флешки пару прог, – сказал Дмитрий, протягивая Таманскому второй накопитель с мощным файерволом и NOD-12845.

Таманский лишних вопросов задавать не стал и только сделав все, о чем попросил компаньон, стал просматривать файлы с флешки.

– Неплохо, – сказал он, пролистав текстовый документ, очень сильно похожий на сборник досье. – Сам накопал?

– А то! Не Коле же поручать, в самом деле.

– Очень даже неплохо, – повторил Евгений. – Чемпионат когнитивных игр с элементами виртуальной реальности – это, как выражался один из героев Вицина, не мелочь по карманам тырить. Ты тут хороший список потенциальных инвесторов собрал. Сделать рекламу наших игр чужими руками и по возможности за чужой счёт. А девяносто процентов прибыли с этого получит РЕОЛ. Плюс, ни одна собака не гавкнет, что мы занимаемся самовосхвалением. Что же до наших коллег… – тут Таманский, поморщившись, взглянул на свой верный «палм» со светившимся на его дисплее расписанием. – Что же до наших коллег, то их мы попросту поставим перед свершившимся фактом. Если фирма с помощью нашего «заговора» получит сверхприбыль, им волей-неволей придётся немножко увеличить нашу долю в бизнесе. Или нет?

Дмитрий ответил хитрой усмешкой, со сквозившем в ней оттенком превосходства. Не только у индуса есть привилегия на прибыльные бизнес-ходы.

– Кто из нас будет вести переговоры с инвесторами? – спросил он.

– Ты, – ответил Таманский. – Меня слишком многие знают как лицо РЕОЛа.

– Ясно. Побуду немножко в роли РЕОЛовского мозга на выезде. Послезавтра расскажу о первых успехах. Или неудачах.

– Лучше бы об успехах…

– Понятно, что лучше об успехах. Трёх солидных инвестиционных фондов, надеюсь, будет достаточно?

– Чем больше, тем лучше. Чемпионат-то предвидится всемирный, – Таманский что-то отщёлкал на клавиатуре и захлопнул крышку ноутбука. – Если возникнут вопросы – звони в любое время суток.

 

47. Франция. Прованс. Один из старинных замков.

Близость Атлантики всё-таки сказывалась. Где-то рядом, в Ницце, вовсю сияло солнышко, и туристы загорали на пляжах. А Прованс уже неделю заливало холодными дождями. Потому в камине плясало весёлое пламя и потрескивали дрова. Герб древнего аристократического рода, прекратившего своё существование ещё при каком-то Людовике, украшал и камин, и средневековые гобелены, а тёмные резные балки оттеняли светло-серый камень стен. Кое где на этих стенах висели старинные щиты, мечи, боевые топоры, шпаги, пистоли – всё не только настоящее, но и наверняка реально использовавшееся в сражениях. Наверху, на длинной галерее, была устроена выставка фамильных портретов канувшего в Лету рода. Единственным признаком цивилизации здесь был новенький ноутбук с OLED-дисплеем. Компьютер стоял на низком столике у камина, отделённый от огня старинным экраном из наборного стекла. А за столиком восседали два почтенных джентльмена… Окажись здесь случайно капрал Дуайт с палермской базы, одного их них он бы точно узнал. Во всяком случае, вспомнил бы средних лет джентльмена, садившегося в свою крутую «тачку» одним из последних. Этим «джентльменом» было нынешнее человеческое воплощение Ру’О’Ли, главы клана рождённых под знаком Акраб и А’леша. А его собеседником сегодня был Глава Клана Рождённых под знаком Симха, Гри’С’Ри. Увидь их со стороны кто-то из посторонних, подумал бы: «Какие молчаливые люди». Но на самом деле сидящие у камина высшие иерархи двух кланов Предтеч беседовали – мысленно. Оба достаточно доверяли друг другу, чтобы приоткрыть разумы до уровня, делающего возможным обмен мыслями. Потому как хотя язык Предтеч и позволял передавать смыслы очень точно и емко, но прямой ментальный контакт позволял транслировать недоступные для звуковой передачи тончайшие нюансы отношений собеседников к той или иной теме.

– За триста лет я изучил этот замок от подвала до флюгера на крыше, и предпринял все меры безопасности, – промыслил Гри’С’Ри. – Здесь мы можем общаться так же свободно, как и на нашей секретной базе.

– Я слышал, вы долгое время жили здесь под различными именами, – Ру’О’Ли не имел оснований не разделять оптимизма коллеги, однако, был более осторожен, чем на совещаниях глав кланов. – Следует ли понимать это как привязанность к месту?

– В какой-то мере да, – признался Гри’С’Ри. – Долгая жизнь среди людей наложила отпечаток на меня и мой клан. Но именно это и даёт нам возможность понимать Младших в большей степени, чем членам остальных кланов. И они гораздо более доверчивы к тем, кто демонстрирует понимание их устремлений.

– Насколько мне известно, в последнее время вы предпочитаете действовать через созданный вашим кланом подставной Орден из числа Младших.

– Да. Так нашим противникам гораздо сложнее вычислить, кто стоит за разными ветвями событий. А о безусловной верности Рыцарей Ордена я позаботился уже давно. Нынешние Рыцари, кстати, стараются действовать так же: исподволь подталкивают своих подчинённых к совершению нужных действий. К примеру, куратор РЕОЛа и Рыцарь в правительстве Австралии уже спровоцировали двоих соучредителей фирмы на проведение всемирного чемпионата по когнитивным играм. Естественно, за счёт привлечения посторонних инвесторов, формально с РЕОЛом никак не связанных. К участию в чемпионате будут привлечены миллионы молодых людей, пройдут отборочные туры. Причём, отбору подлежат как игроки, так и игры: ведь к участию в чемпионате будут приглашены и другие производители игровой продукции.

– А соучредители РЕОЛа наверняка позаботятся, чтобы в финал вышли игры именно их фирмы, – довольно заметил Ру’О’Ли. – Вы действовали как всегда безупречно.

– Тем не менее, уважаемый Да’Га’Ирк снова предупреждает о тенденции к снижению вероятности успеха. Этому может быть только одно объяснение: Братство и Помнящие Истину предпринимают ответные шаги.

– И мы, к сожалению, можем лишь предполагать, какие именно.

– С большой долей вероятности они начнут выпускать собственные игры, основанные на их принципах.

– Они пытаются победить нас на нашем поле? Странно. Опыт тысяч лет их истории должен был бы отбить у них эту охоту.

– Младшие учатся не только на своих ошибках, но и на наших успехах, уважаемый Ру’О’Ли. А люди, как вы знаете, при желании способны быть хорошими учениками.

– Вы полагаете, мы упустили точку бифуркации, когда возможно было не допустить создания обществ наподобие Братства?

– Я полагаю, уважаемый коллега, что ещё рано тревожиться. Следует лишь немного ускорить реализацию ваших великолепных проектов, – Гри’С’Ри взял с кованой подставки изящную кочергу и помешал угли в камине. – Аналитики наших кланов, изучив наработки бангалорской лаборатории, пришли к общему выводу: настало время для внедрения в игры интерфейса прямого подключения избранных геймеров к нашей пиринговой сети.

– Но ваши люди только получили прототипы соответствующего оборудования и программного обеспечения.

– Организация всемирного чемпионата, уважаемый коллега, достаточный повод для презентации и этих новинок тоже, – Глава Клана Рожденных под знаком Симха задумчиво смотрел на разгоревшееся пламя сквозь гранёные стеклянные прямоугольники каминного экрана. – Уверен, люди, задумавшие проведение чемпионата, сделают всё возможное для его максимального коммерческого успеха.

– Это действительно резко повысит наши шансы на успех, – согласился Ру’О’Ли. – Чемпионат – не только отбор лучших, но и грандиозная рекламная акция, при правильной постановке задачи. А уж мы подтолкнем Младших компаньонов РЕОЛа к принятию такого решения. Что автоматически повысит спрос на игры именно этой фирмы. Но к тому времени в них уже будут встроены модули, способствующие интеграции геймеров в Сообщество, построенное по нашим Образам мира. Люди, познавшие всё величие и возможности коллективного разума, никогда добровольно от них уже не откажутся.

– Это сила, – согласился Гри’С’Ри. – Большая сила, способная родить власть. Люди, прошедшие отбор нашими играми, в конечном итоге будут связаны в единую ментальную сеть, где каждый сможет пользоваться чувствами и знаниями тысяч таких же избранных. Интеллектуальный потенциал отдельно взятого члена такой ментальной сети по сравнению с обычным человеком, как вы знаете, ошеломляюще велик. Таким образом, избранные Младшие без труда смогут занять руководящие посты в человеческом обществе и впоследствии распространить свою власть на все сферы жизни, от политики и медицины до кино. И вот тогда…

– …мы сможем не беспокоиться о выживании нашего Духа, – подтвердил его догадку Ру’О’Ли. – Причём в этом случае он сможет возродиться даже в том случае, если из Ткани Бытия исключат законы, позволяющие оказывать такие воздействия на Реальность, на которые мы способны сейчас. И более того, ведь мы можем, если Братство и Помнящие Истину доставят таки на Землю марсианский артефакт, перенести наш Общий Разум в сеть разумов, созданную на основе заранее подготовленных геймеров. Если все пойдет так, как мы планируем, то уже через три, максимум четыре года возникнет достаточное число молодых людей, разум которых будет способен принять наши матрицы! И мы сможем в случае чего подселиться в них и тем самым возродить нашу расу даже если мы не сможем предотвратить доставку и активацию марсианского Артефакта Помнящих Истину.

Гри’С’Ри подбросил в камин ещё пару поленьев. Затрещала кора, по залу поплыл запах поедаемой огнём смолистой древесины.

– И создаваемое нами поначалу в АйТу, а потом, по мере того, как разум все большего числа геймеров будет подвергаться достаточной степени модификации, и в ментальном пространстве Сообщество Младших, конечно же, будет организовано по принципу наших кланов, – продолжал Ру’О’Ли. – Общность общностью, но кланы, объединённые по профессиональным признакам и подчиняющиеся строгой иерархии, повышают эффективность всей системы.

– Какова вероятность реализации этого плана?

– Расплетающие Узлы дают сейчас шестьдесят семь процентов при разбросе не более пяти. Так что пока это еще не безоговорочная победа, а лишь перспектива упорной борьбы. Ведь по нашим критериям успешности сходимость всех Узоров плана должна превышать семьдесят семь процентов.

Главы кланов посмотрели на экран ноутбука. Плававший на нём узор из переплетенных нитей не менял ни цвета, ни структуры. Следящая за всеми сложнейшими защитными системами замка программа не подавала никаких особых сигналов. Следовательно их никто не сканировал и не записывал – ни технически, ни магически. Хотя они и общались мысленно, предосторожности были не лишними А если бы такая попытка случилась, то Предтечи были бы тут же предупреждены… И всё же обоих не покидало смутное беспокойство.

– И ведь что занятно – структура будущего человечества, которую мы хотим создать, неплохо вписывается в прообраз, показанный в трилогии «Матрица», – сказал Гри’С’Ри. – Только без подземных городов Сопротивления и Избранных.

– Не только, – промыслил Ру’О’Ли. – Не только… В Матрице люди были нужны машинам лишь как придаток, источник энергии. Машины в «Матрице» были сродни вампирам – с той лишь разницей, что те пили человеческую кровь, а машины «пили» энергию. Наша же задача, как вы знаете не хуже меня, качественно иная… А насчет наличия Сопротивления я не был бы столь уж категоричен. Братство, Помнящие Истину, да и исламские Ордена, созданные при поддержке Живущих за Гранью, показали себя весьма неприятными противниками.

– Братство – не показатель. Это всего лишь включение на цивилизационном уровне коллективного инстинкта самосохранения человечества как расы. А вот Помнящие Истину – это действительно осознанное Сопротивление именно нам. Впрочем, сейчас их намерения практически слились. И даже намерения здешних Отражений Живущих за Гранью стали коррелировать с ними очень сильно. И если нам не удастся взять эти событийные потоки под контроль, то нам придется пойти на диалог с кем-то из них. И тогда мы будем вынуждены пересмотреть наши планы – впервые с момента окончания войны Гипербореи и Атлантиды.

– Но пока будем действовать в соответствии с уже имеющимися.

– Безусловно.

Красновато-оранжевые блики, дробясь в старинных стёклах каминного экрана, плясали на человеческих лицах нелюдей. Вернее, их человеческих масках. Придёт время – и они их сменят на более молодые. И так будет до тех пор, пока они не смогут построить на Земле свой мир. Мир Предтеч. В котором всякая нужда в масках отпадёт. Уже навсегда.

 

48. «Заимка». Где-то в России.

Сергей Алексеевич хорошо знал своё дело. Люди из «Небесного Ока» были способны добыть почти любую интересующую Братство информацию, а он был способен эту информацию не только свести воедино, но и сделать из неё должные выводы. Жаль только, что все-таки почти. Потому как прямых данных о Предтечах добыть не получалось, не смотря на все предпринимаемые усилия. И хотя даже удалось вычислить ряд тайных обществ, предположительно созданных под скрытым руководством Предтеч, внедрить в них своих агентов пока не удалось. Вот и сейчас, в вопросе добычи более полных сведений о фирмах-поставщиках РЕОЛа, его клан натолкнулся на такую совершенную систему защиты информации, что ей, как говорится, и в подметки не годилось все созданное в этом плане ФСБ, ЦРУ, АНБ и МИ-6 с МОССАДом впридачу. О чем он и собирался докладывать Совету. Нет, конечно же, кое-кому из его людей удалось внедриться на эти оффшорные фирмы, которые поставляли РЕОЛу недокументированные компоненты, и Одинову было что доложить присутствующим, кроме факта наличия мощной защиты. Но все эти данные были отрывочными и косвенными.

Собрались «малым составом» – Одинов, Северцев и Владыка Амвросий. Так они делали только в исключительных случаях, когда требовалось срочно обсудить нечто очень важное. В зале сейчас царила мягкая полутьма, компьютер чернел отключённым монитором. Однако, контур защиты работал исправно: то тут, то там, в разных концах зала вспыхивали зелёные огоньки, уже сами по себе создававшие чувство защищённости. В эту крепость Братства непосвящённые не могли не то, что пробраться физически – даже просто проникнуть любопытным взглядом. Ярослав как-то заговорил об этом с Владыкой, и тот со вздохом сожаления ответил, что закрытость Братства – мера вынужденная. В отличие от Древних, которые секретились от людей, когда в этом даже не было особой необходимости, Братство готово было пойти людям навстречу. Но лишь тогда, когда (увы, иногда даже у них мелькала и мысль «если») удастся – всего то навсего – поднять человечество до уровня, позволяющего это сделать.

– Двоим Видящим Братьям, сотрудникам ФСБ, под прикрытием операции разминирования здания всё-таки удалось побывать в офисе РЕОЛа, – сказал Одинов, продолжая доклад. – Пробыли они там без контроля настоящих взрывотехников из окружного управления, увы, недолго, но кое-что сделать все-таки сумели. Во-первых, они оставили там наноботы, способные забраться в любой компьютер и открыть его в «час икс» для полного доступа. Никакими чисто техническими средствами их не обнаружить, а паранормальный фон в РЕОЛе зафиксирован не был. Вернее, был, но исходил он только от одного из зарубежных партнеров РЕОЛа и по уровню недостаточен для обнаружения таких наноустройств. Во-вторых, при них была техника, позволяющая считывать информацию даже с отключенного винчестера. Список фирм, куда мы внедряли – или пытались внедрить – свою агентуру, нашли именно они. К сожалению, спустя некоторое время люди Предтеч что-то таки заподозрили и стали под этих наших Братьев «копать». И нам пришлось срочно выводить их из-под удара.

Одинов почти не чувствовал усталости, хотя для его возраста двое суток без сна и отдыха были, не смотря на подготовку и уровень личной силы, нагрузкой достаточно серьезной.. Но он знал, как много сейчас зависит от работы именно его Клана, и продолжал.

– Кандидатуры для внедрения на оффшорные компании подбирал лично я, – проговорил он, прокрутив на своём КПК несколько досье с фотографиями. – Отобрал лучших, и всё же пройти явное и скрытое тестирование сумели не все. За теми, кто не прошёл, приспешники Предтеч тут же организовали наблюдение. Мы и этих людей вывели из-под удара, но сам факт… Одним словом, работу «Небесного Ока» в этом направлении можно признать не удовлетворительной. И виноват в этом больше всего я. Учитывая защиту, поставленную на готовые игры РЕОЛа, я бы мог и раньше догадаться, что подобная «стена» будет стоять и на каждом из звеньев всей цепочки.

– Сколько людей из «Небесного Ока» удалось устроить на работу в эти фирмы? – спросил Северцев. Он, как и Одинов, тоже не спал вторые сутки, и тоже все это время напряженно работал.

– В общей сложности девять. Четверо в Китае, трое в Индии, по одному в Сингапуре и Новой Зеландии. Все – местные жители. Четверо не прошли.

– И вы не удовлетворены работой, Сергей Алексеевич? В прежние времена такой процент попадания в структуры, связанные, пусть даже и косвенно, с Предтечами, мы бы назвали оглушительным успехом.

– Проблема в том, что не прошли ребята как раз в те фирмы, которые по нашим прикидкам производят наиболее закрытые компоненты РЕОЛовских игр. Лично меня это настораживает.

– Меня тоже, – согласно кивнул Ярослав. – Причем не только из-за того, что там стоит совершенно запредельная защита от чужих глаз. Есть ещё кое-что, чем я хотел бы со всеми вами поделиться. Мы тут покрутили РЕОЛовские игры и так, и эдак, я встречался со знакомыми, у которых дети в них заигрались, полистал геймерские форумы… В общем, наши опасения не беспочвенны. Сверхзащита на детских игрушках, по логике, равносильна оптическому прицелу на авторучке, – для наглядности он продемонстрировал свою ручку. Одинов при этом хмыкнул: ни дать, ни взять, представил там оптический прицел с лазерным указателем. – Зачем он там, если ручка не стреляет? А если стреляет, то ручка ли это, или рабочий инструмент Джеймса Бонда? – Он скупым, точно рассчитанным жестом бросил ручку прямо в стаканчик-подставку. – Одним словом, здесь налицо «двойное дно», которое прячут под мощной защитой. А защиту мотивируют исключительно копирайтами на чрезвычайно коммерчески успешный продукт. Идеальное прикрытие, не так ли? Что же касается «двойного дна», «двойных стандартов», и прочих «двойных вещей» из той же оперы, то теперь я могу с абсолютной уверенностью сказать: за играми РЕОЛа стоят Древние. Если не прямо, то косвенно. Подмены, манипуляции сознанием под прикрытием благой цели – это их метод. К сожалению, подростки видят лишь благую цель, не замечая, как постепенно, от сеанса к сеансу игры, они меняются. И далеко не в лучшую сторону.

– Метод «варёной лягушки», – не без горечи произнёс Одинов. – Если лягушку бросить в кипяток, она выскочит. А если положить её в котелок с холодной водой и поставить на медленный огонь, она и не заметит, как сварится.

– Да уж, – вздохнул Северцев. – Надо признать, игры РЕОЛа действительно развивают интеллект. Подростки лучше учатся. Но вместе с тем из них вытравливается нечто, делающее их собственно людьми. Это одним словом не сформулировать, но, думаю, все присутствующие меня понимают.

– Иными словами, здесь явственно пахнет серой, – Владыка Амвросий, до сих пор внимательно слушавший своих коллег, решил высказаться. – А ведь виртуальные миры, созданные тысячами играющих в них геймеров, не так уж и виртуальны, как полагают некоторые недальновидные родители и преподаватели. Нам ли с вами не знать, что такое эгрегор, и на что он в потенциале способен? Если в выдуманном мире возникает эгрегор от эманации посещающих его человеческих душ, то этот мир со временем обретает всё больше признаков, свойственных реальности, хоть и параллельной. А при достаточно тесном контакте мыслеформы, порождённые обитателями такого параллельного мира, способны в какой-то степени даже и воплощаться в нашем реальном мире.

– Да уж, получи в свое время толкиенисты такой инструмент как АйТу, да освой определенные методы контроля сознания – и гоблины с хоббитами и эльфами у нас по лесам, конечно, вряд ли бы бродили, а вот определенные описанные отцом-основателем отношения, характеры и энергии очень даже могли бы проявиться, – усмехнулся Ярослав.

– Вполне, – подтвердил Владыка. – Если бы у них в распоряжении были такие мощные инструменты объединения в сеть с зашитыми в них скрытыми психотехнологиями, какие сейчас есть в руках у РЕОЛа, и если бы их было хотя бы столько, например, сколько игроков «Контр Страйка». Тем более, когда за подобным сетевым проектом стоит некто, заинтересованный в уничтожении одних и максимальном проявлении других свойств человеческой души… И даже более – замены некоторых из них свойствами нечеловеческими.

Владыка Амвросий на мгновение задумался. До этого момента он подозревал, для чего Предтечам понадобилось создавать такие виртуальные «схроны», но только сейчас его догадки оформились в четкую мысль.

«Вирус, загоняемый иммунной системой «в угол» и «припираемый к стенке», инстинктивно ищет места, где он мог бы спрятаться, пережить «плохие времена» и потом снова напасть на организм. Предтечи куда умнее вируса, но действуют по тому же принципу. Хотят, судя по всему, упрятать свой «вирусный код» в «параллельные» виртуальные компьютерные миры, где их не достанет воздействие марсианского артефакта… Хорошая идея. Но судя по всем наработкам, что-то у них в этом проекте еще припасено такое, возможность чего мы пока не видим».

– Ярослав, – сказал он, пару раз пройдясь вдоль стола – не смог усидеть на месте. – Скорее всего, ваша догадка верна, и я прошу всех впредь учитывать это обстоятельство в своих дальнейших планах. Я уже говорил, и ещё раз повторю: компьютерные игры сейчас заменяют детям и литературу, и досуг, а в скором будущем начнут заменять и кинематограф, и даже в некоторой степени школу. Поэтому мы ни в коем случае не должны отдать это поле нашей, человеческой деятельности для безраздельного хозяйничанья Древних! Нельзя отдавать им на откуп будущее, которое как раз и формируется историями для детей и подростков, в каком бы виде они ни была представлены – в бумажном или электронном!

– Да уж, – Одинов хмуро смотрел куда-то сквозь стену. – Стоит приложить все усилия, чтобы не допустить превращения наших детей в «варёных лягушек».

– Любой из нас подпишется под этими словами, Сергей Алексеевич, – Северцев был бы рад ошибиться в своих выводах, но увы, он, кажется, и на этот раз не ошибся. – Группа Воронова уже готовит прототип новой игры, основанной на реальном сюжете Второй Мировой. На это брошены почти все наличные силы и средства. Полагаю, в скором времени Степан сможет продемонстрировать бета-версию игры. Кстати, Пол сообщил хорошую новость. Ему вместе с агентом ФБР Кирби удалось увести из-под носа охотников одного хакера, сумевшего взломать защиту пяти первых уровней РЕОЛовской игры. Профессор Мак’Интайр организует его доставку в Москву, прямиком в объятия Сергея Алексеевича, а Пол с агентом Кирби тем временем продолжит поиски Ли О’Харвея. Ещё одна хорошая новость пришла с Украины. Антон Калюжный, наш региональный координатор, сумел наладить контакт с геймершей, у которой прогрессирует наведенное РЕОЛовскими играми расщепление сознания. Судя по всему, она не против сотрудничества. Наш балканский координатор сообщает о двух загребских хакерах, попавших в больницу после удачных попыток взлома пары уровней всё тех же РЕОЛовских игр. А здесь мы по усиленному варианту ищем «блаженного геймера всея Руси» Глипа. Пропал, видите ли, недели три назад. Возможно, почуял неладное и где-то отсиживается. Тогда найдём. Хуже, если он попал к Предтечам или его устранили. Но мы пока надеемся на лучшее.

– Значит, дело пошло, – подытожил Владыка. – Хорошо бы и продолжилось в том же духе. Мы впервые имеем шанс обыграть Древних в информационном пространстве, и не имеем права им не воспользоваться. Иначе, если мы свой шанс провороним, то через семь, десять или пятнадцать лет детки, медленно сваренные по рецептам Предтеч, неизбежно придут к власти. И вымостят дорожку для открытого явления Древних в наш мир. Чего, собственно, те и добиваются.

Молчание присутствующих было красноречивее любых слов. Все всё прекрасно понимали. Ни у одного не возникло даже тени мысли о возможном поражении. Бой – значит, бой. Так и быть. Но впервые Братство принимало вызов Древних со столь значительными шансами на победу если и не в войне в целом, то хотя бы в одном ее весьма важном, а может и ключевом сражении.

 


[34] Песня из советского кинофильма «Трактористы»

[35] Распределённые вычисления – это способ выполнения каких-либо сложных расчётов путём их разделения между множеством компьютеров. Обычной работе (или игре) на компьютере это абсолютно не мешает – используются только моменты бездействия. При этом за счет того, что большинство времени ресурсы компьютера многих обычных пользователей используются менее чем на 5%, совокупная мощность распределенной вычислительной системы может быть весьма значительной.

[36] HD- от high density – высокая плотность. Этот формат пришел на смену DVD.

[37] Пиринговая – от английского peer to peer или сокращенно P2P – технология – это схема построения распределенной сети, каждый узел которой может одновременно выступать как в роли клиента, получающего информацию, так и в роли сервера, информацию предоставляющего. Еще одно возможное определение пиринговой сети – это сеть равных по доступу, в которой возможно взаимодействие между всеми узлами.

[38] Кобычев В.П. В поисках прародины славян. – М., 1973.

[39] Терция – 1/60 –ая доля секунды.

[40] Программа, входящая в пакет Office Macro – правнук нынешнего Microsoft Office

[41] САУ – самоходная артиллерийская установка.

[42] Реальный фронтовой случай, рассказанный Юрием Никулиным в одной из программ «Белый попугай».

[43] Об этом и вообще об истории христианства на Руси задолго до Владимира см, например: протоиерей Стефан (Ляшевский) «История христианства на земле русской с I по XI век»,М: Фаир-Пресс, Грант, 2002

[44] Ключевский В. О. Сочинения, т. 4, М., 1957, с. 118, Милюков П. Н. «Очерки по истории русской культуры», ч.1, СПб, 1904, с. 133-134, Баггер Ханс. «Реформы Петра Великого», М., 1985, с.86.

[45] Файервол – сленговое название программ т. н. межсетевых экранов, контролирующих информационный обмен компьютера во внешних и локальных сетях. NOD-128 – версия популярной антивирусной программы для 128-и битных аппаратных платформ и операционных систем.


<- Глава 8          Глава 10 ->